Мгновенье славы настает… Год 1789-й

Большое и довольно понятное сходство бритвенных тазиков, которыми пользовались накануне казни и Людовик XVI, и приговоривший его Робеспьер, наводят на мысли, простые и понятные: уж слишком похожи бритвенные тазики (так же как издалека трудно отличимы конные статуи Бурбонов и наполеоновские монументы.

Выйдя из музея, узнаем, что празднование 200-летия французской революции, вообще-то говоря, уже началось: весной 1987 года мэрия Парижа устроила выставку в связи с тем, что весной 1787 года Людовик XVI, опять же, конечно, под давлением волнующейся Франции, издал декреты о веротерпимости. Французские коллеги сообщают нам о новых, впрочем очень знакомых по прежним юбилеям, спорах — какую годовщину революции считать главной? Опять же одни традиционно защищают штурм Бастилии, другие — якобинцев, а многие делают упор на “Декларации прав человека и гражданина”.

Порадовавшись нашему интересу, французы догадываются: “Мы понимаем, отчего вы расспрашиваете: хотите по судьбам нашей революции понять вашу; хотя бы приблизительно, по аналогии, представить, — какой путь пройдет ваша страна к 2117 году, когда вам будет 200 лет!”

Мы соглашаемся, что с большой осторожностью все же можно по прошлому вычислять будущее: в самом деле, французам понадобилось еще несколько революций после первой, главной, чтобы усовершенствовать свой строй, свой мир; бывали приливы и отливы, но все же два века, оканчивающиеся в 1989 году, обнадеживают: нельзя же отрицать прогресса, улучшения жизни французского народа, развития демократии. Все было, конечно, непросто, “извилисто”, стоило крови, — но шло вперед! Не так ли и мы, сделав в 1917 году полный переворот в экономических и политических отношениях, знали огромные отливы, чудовищные жертвы, — но также и приливы, революции, разумеется, очень не похожие на французские, но все же революции: 1953–1964-го годов — и вот нынешняя, с 1985-го… Повторяем вслед за Пастернаком:

Я ловлю в далеком отголоске,
Что случится на моем веку…

— Ах! — вздыхают французы, — как хорошо было бы в 1789-м получить демократические свободы и “Декларацию прав…” без крови и казней.

Мы не остаемся в долгу и сообщаем нашим собеседникам, что один московский лектор недавно вздыхал: “Как было бы хорошо, если б в 1929 году вместо сталинских дел началась наша сегодняшняя перестройка!”

На этом мы оканчиваем наш третий эпилог, начавшийся со 150-летней годовщины штурма Бастилии.

ЭПИЛОГ ЧЕТВЕРТЫЙ 14 июля 1989 года

Позволим себе только вспомнить напоследок слова того самого “русского путешественника”, Карамзина, кто 200 лет назад воскликнул:

“Французская революция — одно из тех событий, которые определяют судьбы людей на много последующих веков… События следуют друг за другом как волны взволнованного моря, и есть еще люди, которые считают, что революция уже окончена! Нет! Нет! Мы еще увидим много удивительных вещей. Крайнее волнение умов служит этому предзнаменованием. Опускаю занавес”.

Комментарии

¹ Недостаток (фр.).

² Благоприятный случай (фр.).

³ Остаток наших дней (фр.).

⁴ Общество, товарищество (фр.).

⁵ А почему же нет? (фр.).

⁶ Позабыл название (фр.).

⁷ “Нелепости времени” (фр.).

⁸ Речь идет об Иване VI (Иоанне Антоновиче), правнуке Ивана V, брата и соправителя Петра Великого.

⁹ Места недавних сильных землетрясений.

¹⁰ Подразумевается Гром-камень под копытами Медного всадника.

¹¹ Перевод Ф. Н. Арского.

¹² Одна из работ Вольтера, прогремевшая на всю Европу — защита невинно осужденного и казненного гугенота Каласа.

¹³ Крис, малайский кинжал.

¹⁴ Дух зла.

¹⁵ Темзы и Сены.

¹⁶ Гневная Венера (фр.).

¹⁷ "Пьер жестокий" (фр.).

¹⁸ Что делать? Я люблю мяте-те-тежи (фр.).

¹⁹ Елизавета — сестра Людовика XVI.

²⁰ Французские поэты, писатели, эссеисты.

²¹ Джон Ло (Жан Ла) — финансист начала XVIII века, организовавший во Франции выпуск необеспеченных бумажных денег, что привело государство к финансовому краху.

²² "Юлия, или Новая Элоиза" — роман Ж.-Ж. Руссо.

²³ Руссо писал (в своей книге "Эмиль, или О воспитании"): "Мы приближаемся к эпохе кризисов, к веку революции".

²⁴ Подразумевается австрийский император.

²⁵ Приближенные Людовика XVI и Марии-Антуанетты.

²⁶ У них нет патриотических пик (фр.).

²⁷ Так же как красных колпаков (фр.), речь идет о пиках Национальной гвардии и фригийских колпаках — революционных символах.

²⁸ Жить свободным или умереть (фр.).

²⁹ Вы мне льстите (фр.).

³⁰ Вы мне льстите (фр.).

³¹ Либеральные литераторы, историки, публицисты 1810–1820-х гг.

³² Московская Венера (фр.).

³³ Журавль (фр.).

³⁴ Повстанческий.

³⁵ Турецкий султан.