Мгновения, мгновения...

Дежурные наряды инструктировал замполит отдела. И хотя, речь шла о вещах сугубо прозаических, наставления комиссара, как неофициально называли милиционеры заместителя начальника отдела по политической части, для Ледовского были очень важными. Слушая слова начальника, он мысленно проходил по своему маршруту патрулирования, восстанавливал в памяти инструкцию о применении оружия (мало ли что может случиться) и, конечно, думал о машине, потому что он не просто милиционер, а милиционер-водитель. Значит, призван не только службу нести, но и управлять автомобилем. Сложно? Да. Но Ледовскому это по плечу. Он любил и технику, и службу свою. Особенно службу в ночной милиции. Почему? Здесь часто счет идет на минуты и секунды, решения надо принимать быстро, безошибочно. Нравилось Николаю объезжать территорию и осматривать закрепленные за ним объекты; делал он это с видимой охотой.

Осмотрев машину, он привычно сел за руль и включил двигатель. Прислушался, не стучат ли клапаны, проверил рацию — порядок. Выжав сцепление и замурлыкав какую-то старую солдатскую песенку, слышанную не раз в армии, сержант тронулся в путь. Дербеневская набережная, Дубининская улица… Взгляд вперед, влево, вправо. Машина не спеша двинулась по безлюдному переулку, и мысль на какое-то мгновение переключилась на сына. «Спит или не спит? — подумал Николай. — Надо позвонить».

Через минуту машина подкатила к концу переулка. Ожила рация, Ледовской остановился, чтобы ответить на позывные. Дежурный, получив подтверждение об устойчивости связи, приказным тоном заговорил:

— Сработала сигнализация. Проверьте квартиру. Адрес… О результатах доложите.

Крутой разворот… Вот и дом-«нарушитель»… Бегом по лестнице, звонок в квартиру. На пороге появился хозяин — мужчина средних лет. Молчит, спокоен. Широко расставленными глазами вопрошающе смотрит на милиционера.

— У вас что-нибудь произошло? — нарушил затянувшуюся паузу Ледовской.

— Да вроде бы все в порядке, товарищ сержант, — ответил мужчина.

— Но дежурный передал, что в вашей квартире сработала сигнализация.

— Мы с самого утра дома. Маша, ты не трогала телефон? — обратился хозяин к жене. — Говорят, сработала сигнализация.

— Нам никто не звонил, к телефону я не подходила, — раздался спокойный голос из глубины квартиры.

— Тогда ясно, — сказал Ледовской, — неисправность где-то на линии. Извините за беспокойство — служба.

— Пожалуйста, пожалуйста, — заторопился хозяин, — но вы все-таки попросите, чтобы позаботились… исправили.

— Непременно доложу, — сержант откозырял и поспешно спустился вниз к машине, вокруг которой собралось несколько любопытных старушек.

— Никого не ведет. Стало быть, так приезжал, — сказала одна из них.

Ледовской улыбнулся, но не вступил в разговор, а прошел мимо и сел за руль, размышляя о том, что охранная сигнализация еще несовершенна, иногда «перестраховывается», вхолостую срабатывает. Впрочем, милиционеры на нее не в обиде. Перестраховка в милицейском деле — вещь совсем не вредная.

Доложив о результатах посещения квартиры дежурному, сержант повел машину по своему маршруту, чтобы проверить магазины. На первый взгляд работа эта нетрудная. На самом же деле она отнимает много сил. Глаза и уши должны быть чуткими. Каждый выезд — испытание. «Точку» нельзя обходить просто так, окинув взором окна и двери. Все нужно потрогать и пощупать. Не проверишь замки или стекла — можешь не заметить проникновения внутрь магазина. С Ледовским однажды это едва не случилось.

Сержант, как положено, обошел универмаг и видимых погрешностей не обнаружил: свет горит, окна целы, замки на месте. Можно возвращаться к патрульной машине, чтобы следовать дальше. Николай уже сделал шаг вперед, но идти передумал: вроде чего-то недосмотрел. Развернулся и к двери, потянул за один замок — тот раскрылся, потянул за другой — то же самое. Вот чудеса! Даже в жар бросило. Прислонил ухо к двери — тихо, посмотрел в окна — никого. Но замки-то раскрыты… Подбежал к машине, об увиденном известил по рации дежурного.

— Будьте на месте, высылаю оперативную группу, — приказал дежурный.

Положив микрофон, Ледовской подбежал к двери и затаился. Минуты через две-три изнутри донесся шорох, а потом и приглушенный голос:

— Слышь-ка, принимай!

Легкий толчок в дверь:

— Оглох, что ли? Бери, говорю!

Ледовской прильнул к дверной щели и шепнул:

— Погоди, милиция!

— Сейчас схлопочешь за такие шутки, — раздалось в ответ. — Открывай, говорю!

Дверь от давления изнутри подалась вперед, загремел замок.

— Тише, потерпи! — тревожно сказал сержант человеку, находившемуся в магазине. — Милиция недалеко…

— Ну, считай, по шее заработал…

Вспыхнул ослепительный свет фар оперативной машины. Выбежавшие из нее работники милиции открыли дверь и застали врасплох вора, державшего в руках ценные вещи.