Мгновения счастья

— Как доехали? — спросил он и, не дождавшись ответа, снова спросил: — Видели, народ какой? Как на чем упрутся, так ничем не сдвинешь… — Но тут, сообразив, что не надо так сразу запугивать нового директора, а то, чего доброго, еще откажется принимать завод, он засмеялся: — Острый дядька этот — общественный дежурный. И все они тут… Да нет, они ничего. Я с ними второй год. Работать умеют.

Видно было, до чего он рад приезду Семенова и как ему не терпится поскорее уехать подальше от этого степного городка, от производства, в котором он ничего не смыслит.

«Да, — подумал Семенов, вспомнив свой разговор с Лапиным, — завхозом тебе служить — в самый будет раз». Подумал и смутился: нельзя так сразу оговаривать человека, завод-то все-таки он восстановил, и в короткий срок, и в самые трудные годы.

Но он не мог преодолеть своего возмущения от того, что только что видел. И не столько нелепое, смехотворное поведение директора было возмутительным, сколько его затея с этой канавой.

Затея опасная, гибельная для ближайших садов, и особенно для речки.

А директор Иван Сашко, крупный, красивый, шел уверенно, по-хозяйски, тупо вбивая ноги в землю, и осуждающе посмеивался:

— Цветение это, конечно, нельзя без этого. Да только много сил отвлекает. И вот теперь, сами видели, до чего дошло.

Стремление людей к «индивидуальному цветению» он понимал — это было заметно, — но не очень-то одобрял. Город надо отстраивать, дома, учреждения, а главное — завод пустить на полную мощность. Без этого людям нечем станет жить. Да и незачем.

А кругом неудержимо и нежно зеленели огороды, торжествующе рвались к солнцу цветы, поднимались сады.

Решительно и жестко Семенов сказал:

— Да. Цветение. У нас на фронте было желание: в такой вот тишине посидеть у такой вот речки…

— Не был я на войне, не знаю, — раздраженно проговорил Сашко. — Меня внутренние враги изувечили. — Он взмахнул беспалой рукой. — Так что не подумайте, будто я тут…

— Нет, об этом я не думаю, — поспешил Семенов. — И вообще, вам тут тоже всякого лиха хватало. Этим мы теперь не будем считаться. Вон какой завод вы подняли! — с нескрываемым удовольствием воскликнул он.

На самом деле завод этот был совсем небольшой и в другое время не вызвал бы такого удовлетворения, какое сейчас почувствовал Семенов. Но за все годы войны он видел одни развалины, и поэтому даже внешний вид восстановленного завода его радовал, чего он не мог и не стал скрывать от Сашко.

Но тот даже не улыбнулся, а только горделиво приосанился.

— Да, — проговорил он, — поработали.

— А вот дым этот уже совсем ни к чему, — заметил Семенов.

Но это нисколько не смутило директора:

— Строительный мусор сжигаем, да кстати и тягу проверяем. Тянет, как зверь.

«Дымовая завеса, — подумал Семенов. — А что за ней? Это еще предстоит выяснить».

6

Директорский дом находился сразу же за оградой, рядом с конторой.

До войны был тут парк, от которого почти ничего не осталось, кроме нескольких кустов акации да сирени. Но дом, как и завод, был полностью восстановлен.

Тупо вбивая ноги, Сашко шел рядом со своим преемником и только на крыльцо забежал немного вперед, чтобы распахнуть дверь перед гостем. И в столовую пропустил Семенова вперед, как и подобает хозяину.

Семенов вошел и остановился, словно ослепленный солнечным светом.

Посреди комнаты стояла женщина. Большая, загорелая, сильная, она казалась прекрасным сгустком полуденного солнечного света.

— А вот и моя Мария Гавриловна! — проговорил Сашко очень по-деловому, но слегка торжественно, словно он — директор музея, показывающий один из редкостных своих экспонатов.

И она не пошла навстречу и не сделала ни одного движения, подобающего хозяйке дома, как бы только для того, чтобы гость смог не торопясь, вдумчиво рассмотреть ее.

Как ни был Семенов ошеломлен представшим перед ним видением, он рассмотрел ее золотистую от загара кожу, яркие неподкрашенные губы и большие, слегка навыкате глаза, тоже яркие, серые или голубые, они смотрели прямо и открыто. Светлые волосы, старательно зачесанные назад, туго стянуты в пучок.

«Славянка, — подумал Семенов. — Русская красавица».

— У тебя все готово? — по-деловому, но уже без торжества спросил Сашко и, не дожидаясь ответа, заторопил Семенова: — Идемте, я покажу вашу комнату.

— Пожалуйста, — сказала Мария Гавриловна. — Там все приготовлено.

Не сходя с места, она протянула руку. Ошеломленный здоровой и сильной красотой женщины, Семенов шагнул к ней и не сразу решился взять руку, а потом поспешно взял, но не решился пожать, а только держал и тоскливо думал, что сейчас она отберет ее, и тогда он порывисто и осторожно сжал теплую ладонь и почувствовал ее ответное сильное пожатие. Обрадованный, он наконец-то догадался поблагодарить ее за гостеприимство и непонятно отчего затосковал. И с этим чувством радости и тоски он отправился вслед за хозяином, который привел его в комнату для приезжих. Здесь все было, как в дешевом гостиничном номере: постель, стол, стул и шкаф для одежды. Но только окно было задернуто сероватой льняной шторой с явно домашней вышивкой.

7