Мгновенная карма

Тебе не доверяли? Мне хочется кричать. Ты даже не пытался помочь!

– К тому же, – добавляет он, – у меня есть более важные планы на лето.

Я фыркаю.

– Что, например? Видеоигры? Или серфинг?

– Ага, – со злостью усмехается он. – Ты отлично меня знаешь.

Квинт поворачивается и идет прочь.

Я чувствую, что все возможности исчерпаны. Меня охватывает беспомощность, еще сильнее разжигая гнев. Не люблю чувствовать себя беспомощной.

Глядя на удаляющуюся спину Квинта, я сжимаю кулаки и представляю себе, как земля разверзается под ним и поглощает его целиком.

– О, постойте, мистер Эриксон! – окликает его учитель.

Квинт замедляет шаг.

– Чуть не забыл. – Мистер Чавес роется в бумагах и вытаскивает папку. – Вот ваше дополнительное задание. Отличная работа. Фотографии действительно впечатляют.

Лицо Квинта смягчается, и он с улыбкой забирает папку.

– Спасибо, мистер Ч. Хорошего вам лета.

Я ошеломленно смотрю, как Квинт выходит из класса.

Что это было?

Я поворачиваюсь к мистеру Чавесу.

– Подождите. Вы позволили ему выполнить дополнительное задание? Но мне нельзя ничего сделать, чтобы повысить свой балл?

Мистер Чавес вздыхает.

– У него были смягчающие обстоятельства, Пруденс.

– Что еще за обстоятельства?

Он открывает рот, но колеблется. И пожимает плечами.

– Может, тебе стоит спросить об этом своего напарника.

Я издаю разъяренный стон и иду обратно к столу, чтобы собрать свои вещи. Джуд смотрит на меня с беспокойством, вцепившись в лямки рюкзака.

Мы – единственные, кто остался в классе.

– Это была доблестная попытка, – говорит он.

– Лучше молчи, – бормочу я в ответ.

Джуд, как никто понимающий меня, больше ничего не говорит, просто ждет. Я запихиваю папку в сумку и хватаю макет.

Такое чувство, словно мироздание меня разыгрывает.

Девять

Остаток учебного дня не отмечен ничем особенным. Понятно, что учителя так же, как и мы, жаждут летних каникул и попросту отбывают последние часы. На уроке испанского мы смотрим какую-то дурацкую теленовеллу. На истории играем в то, что мистер Грюнер называет «полуобразовательными» настольными играми – «Риск», «Линкор», «Поселенцы Катана». На английском мисс Уайтфилд зачитывает нам несколько непристойных шекспировских цитат. Там много оскорблений и юмора ниже пояса, и ей приходится переводить это для нас со старомодного английского, но к концу урока мои одноклассники уже хихикают и обзывают друг друга нарывающими гнойниками и сметаннолицыми шутами.

Это действительно очень веселый день. Мне даже удается на время забыть о провале с биологией.

Провожая нас с последнего урока, миссис Данн вручает нам пакеты, полные мармеладных мишек и крекеров-рыбок, как будто мы шестилетки, отправляющиеся на пикник. Думаю, это приз за то, что мы потрудились прийти в школу в такой день.

– Sayonara! Adieu[18]! Пока! – распевает она на разных языках, в дверях вручая нам подарки. – Ведите себя хорошо!

Джуд ждет меня на крыльце. Ученики выплывают волнами, наэлектризованные свободой. Впереди ждут недели, полные возможностей. Солнечные пляжи, неспешные дни, марафоны Нетфликс, вечеринки у бассейнов и праздношатание по набережным.

Джуд, получив подарок миссис Данн раньше меня, жует крекеры-рыбки из пакетика. Я машинально протягиваю ему свои снеки, не вызывающие у меня ни малейшего аппетита. Мы сидим в дружеском молчании. Вот чем хороши близнецы. Мы с Джудом можем молчать часами, и у меня останется ощущение самого задушевного разговора. Мы не ведем светских бесед. Нам не нужно развлекать друг друга. Мы можем просто быть рядом, оставаясь самими собой.

– Полегчало? – спрашивает он. И, поскольку мы впервые видимся после урока биологии, я сразу понимаю, о чем он говорит.

– Ни капельки, – отвечаю я.

Он кивает.

– Я так и думал. – Доев крекеры, Джуд комкает пакетик и целится им в ближайшую урну, но промахивается и, ворча, подходит и поднимает его с земли.

Я слышу приближающуюся машину Ари, прежде чем она оказывается в поле зрения. Через несколько секунд бирюзовый универсал въезжает на парковку, не превышая установленного ограничения скорости – пяти миль в час[19]. Ари подъезжает к подножию лестницы и высовывается из открытого окна с праздничной свистулькой во рту. Она дует, и серебристо-полосатый язычок разворачивается со скрипучим, торжествующим ревом.

– Вы свободны! – кричит она.

– Свободны от властителей! – отвечает Джуд. – Мы больше не будем гнуть спину, вкалывая на черной нудной работе!

Мы садимся в машину – длинноногий Джуд впереди, я сзади. Мы планировали этот день в течение нескольких недель, полные решимости начать лето правильно. Мы выезжаем с парковки, и я даю себе слово забыть на время о Квинте и нашей провальной презентации. В конце концов, имею я право хотя бы один день насладиться летними каникулами, прежде чем ломать голову над решением этой проблемы. Завтра что-нибудь придумаю.