МИ 7. Бой со смертью (СИ)

И в этот момент ударил змеелюд Сахти. Он пытался вмешаться ранее, но все время падал, и в итоге смирившись с незавидной участью рожденного ползать, ударил из положения лежа. Танаэша взмело волной некромантского пламени, и с невероятной силой ударило о стену арены, отшвырнув как можно дальше от лича, который с яростью рвался на свободу.

И Норт едва слышно хрипло простонал, пытаясь сдержать тварь, но без Танаэша это становилось практически невыполнимой задачей.

«Никас, щит Гарда на Ташши» - мгновенно приказал ректор. - «Норт, держать контроль! Людвиг, стрела Катра на змеелюда. Сейчас!»

И второй удар Сахти нанести не смог, пришлось спешно выставлять щит против стрелы из золотого огня, а в это время Норт, которого уже заметно шатало, несмотря на поддержку вставшего рядом придерживающего его Дана, напрямую переговаривался с Ташши:

«Выпрями ногу. Вижу что сломана. Выпрямляй!»

И в отличие от других зрителей, которые сейчас наблюдали схватку Людвига и змеелюда Сахти, я посмотрела на Танаэша. У принца была сломана нога. Жуткий, открытый перелом, и судя по судорожным попыткам встать – повреждения спины.

«Отпускай лича, займись напрямую Ташши», - приказал ему ректор.

«Попробую совместить, - с трудом отозвался Норт».

«Не сможешь. Эту нежить ты не подчинял, лечить Танаэша и одновременно держать лича ты не сможешь. Отпускай».

И практически сразу:

«Дан, делись резервом с Никасом. Никас, лич нападет, прикройся гномом. Начали.»

Норт отступил еще на шаг, прикрываемый Эдвином, закрыл глаза, сжал челюсти и… вышел за рамки классического целительского искусства, а мы все, те кто имел доступ к Зеркалам Света, услышали треск сращиваемых костей, хриплый рык пытающегося сдержать вопль боли Ташши, и его же с трудом сказанное:

«Царапина на груди… Ребро пробило. Мне жаль».

Это было ударом. Для всех нас, посвященных. Потому что мы знали – отступникам нужны четыре царапины на груди тех, кого они планировали сделать собственными марионетками. И первая царапина уже была…

«Вставай, - прерывая всеобщее напряженное молчание, приказал Гаэр-аш. - Боль будет зверская, учти, но медлить больше нельзя».

Медлить больше действительно было нельзя – в том конце арены, где в начале боя стояла команда Ташши, клубилась тьма, от которой, стремительно выстраивая щит за щитом, отступал Никас, одновременно пытаясь прикрыть и брата.

«Тьма изначальная, - прозвучал по общей связи голос лорда Эллохара, - я вытаскиваю племянников!».

«Нет! – резко выкрикнул Никас».

«Из песочницы надо было вытаскивать, - проявил характер и Людвиг».

Здесь, в зале, тихо, но отчаянно и жутко взвыла боевая ведьма, у которой и ногтей уже не осталось, и метла вся была обгрызена.

А на месте, где раньше был лич, появился генерал Анревер - легендарный, непобедимый, герой древней Хешисаи и лучший мечник своего времени… кто бы мог подумать, что его жизнь закончилась так печально.

«Ташши, захватывай контроль над личем!» - прорычал Гаэр-аш.

Ташши не успевал. После удара отступника и стремительного излечения, он с трудом пытался встать, не то чтобы вмешаться в игру, козыри в которой как-то резко оказались на стороне вечных. Да и лич, как выяснилось, был не из простых…

«Никас, гнома в расход, - приказал Эдвин».

Никас был против. Это было видно и по полыхнувших багровым светом глазам, и по упрямо сжавшейся челюсти, и по тому, как вампир сжал рукоять собственного меча, но…

«В расход, - повторил Эдвин, - сейчас или он, или ты!»

И казалось бы – гном всего лишь нежить, причем боевая нежить, задача которой сражаться, но я понимала чувства Никаса сейчас - лично я, поставь меня перед выбором я или Гобби, выбрала бы жизнь Гобби, как бы глупо это ни было.

«О матери подумай! - вмешался лорд Эллохар».

И младший Блаэд коснулся браслета, отдавая приказ своему боевому гному. Ух ухнул, перехватив топор, и танцующей походкой направился к призраку генерала Анревера, некогда поглощенного стремительно оживающим личем. Сталь реальная, скрестилась со сталью призрачной. Огромный плечистый генерал с двуручным мечом и коренастый приземистый гном с топором – не бой, пародия, с предсказуемым исходом! И Никас, медленно отступающий от разливающейся словно чернила в стакане с водой клубящееся тьмы, как и мы все с легкостью мог предсказать исход этого боя. Печальный исход. В другом конце арены один кабан Хорхе играючи держал в отдалении оглушенную ударом ректора Хамману и скорпиона Шерта, в центре арены Людвиг сражался со змеелюдом Сахти – щиты сменялись магическими ударами, и Людвиг медленно сдавал позиции. У входа пытался встать оглушенный и дезориентированный после сражения с самим Мастером Меча Аббар Джуд, а напротив него тоже по стеночке вставал Ташши.

«Знаешь, что меня напрягает? - вдруг мысленно произнес Гаэр-аш. И не дожидаясь моей реакции, пояснил: - Они не попытались захватить контроль над Ташши. Напомни-ка мне, сокровище мое, что там тебе сказала Хаммана?»

Оторопело взглянув на ректора, тоже мысленно ответила:

«Не выходить на арену».

Ректор помолчал, а затем произнес:

«Что ж, кажется, давно издохшая змейка оказалась умнее нас всех».