МИ 7. Бой со смертью (СИ)

- Ты сказал, что присутствие Рии на арене равнозначно твоему присутствию, и этим обосновал свое требование. Полагаю, я вправе знать насколько равнозначно!

Ректор усмехнулся, протянул руку - а огонь вспыхнул уже на моей руке, которую я держала идеально копируя и жест и усмешку Гаэр-аша.

- Достаточно? - с истинно ректоровской издевкой поинтересовалась я, абсолютно не чувствуя собственного тела.

Вскочила, едва с меня спали оковы чужой воли. Застыла, в ярости глядя на ректора и с трудом, с каким-то безумно давшимся трудом, удержала порыв зашвырнуть в него бокалом с водой! Зашвырнуть хоть чем-то!

- Вы…- голос сорвался.

- Ты - Риа, я помню, сокровище мое, теперь села и успокоилась, - холодно приказали мне.

Я рухнула обратно на стул, сжав кулаки и с откровенной ненавистью глядя на Гаэр-аша.

- Всего лишь демонстрация, - равнодушно пожал плечами он.

- Так значит, во время финального боя на арене фактически будете вы, - проговорил Дан.

- Да, - спокойно подтвердил Гаэр-аш, и добавил: - Эдвин, тебе придется контролировать наследника.

- Я понял, - с явным осознанием всей задачи, произнес Харн.

- В случае, если Ульгеру удастся овладеть его телом ты знаешь что делать, - добавил ректор.

- Я понял, - Эдвин криво усмехнулся. - Магические доспехи, наложенные мной, способна пробить только моя магия, так?

- Всегда высоко оценивал твои умственные способности, - отсалютовал уже ему Гаэр-аш.

Но пить не стал. Отставив бокал, он сел ровнее, сложил руки на груди и произнес:

- Я учил вас более шести лет. Каждого из вас, - он последовательно оглядел парней. - В принципе, окажись мы в бою, я бы не задумываясь доверил каждому из вас прикрывать мою спину, но открытого боя не будет, и сокровище абсолютно права - Ульгер Шерарн к благородным и честным противникам не относится, скорее к подлым, расчетливо жестоким, и упивающимся слабостью противника. Поэтому никаких слабостей. Никаких ошибок. Это война, жестокая и на уничтожение, поэтому вспоминаем все, чему я вас учил, и действуем по обстоятельствам, защищая себя и прикрывая спину друга. И я знаю о том, что Танаэш Рханэ для вас стал практически другом, но, Эдвин, если произойдет худшее…

- Я нанесу удар, - спокойно произнес Харн.

И я содрогнулась от его спокойствия.

А в голове раздалось ледяное:

«Я так понимаю, ты предприняла попытку осведомиться о причинах моего плохого настроения? Что ж, буду откровенен – я никогда не терял контроль над собой. Ни разу. Иначе ты давно уже была бы моей. А причина моего дурного расположения в том, малышка, что ты не просто решила, а поставила целью принести себя в жертву, даже на секунду не задумавшись о том, как после этого жить к примеру Норту? Или Эдвину? Или Танаэшу? И это я перечислил лишь тех, кто безумно влюблен в тебя, влюблен настолько, что едва ли окажется способным к нормальному существованию в мире, в котором не останется твоей улыбки».

Если Гаэр-аш надеялся меня пристыдить, то напрасно.

Я сложила руки на груди, идеально скопировав его позу, посмотрела через весь стол на ректора, и так же мысленно ответила:

«Между вариантом - они будут жить, и вариантом - рано или поздно их убьют или подчинят отступники, я закономерно выбрала первый! Вы считаете, что мне должно быть за это стыдно? С какой стати?!»

Ректор промолчал, пристально глядя на меня.

А молчать не хотела!

«Ульгер Шерарн убил моего отца, по его приказу уничтожили всех жителей деревни, из которой был родом мой отец, он убил даже собственного брата, лишив меня единственного близкого человека и оставив на растерзание отчиму. И все это совершил тот, кого вы с моим отцом героически уничтожили! Тот, за чье уничтожение вы понесли уже наказание, несоизмеримое с содеянным! Поэтому да - я бы не задумываясь, отдала свою жизнь за то, чтобы в этом мире больше никогда не было даже тени улыбки Ульгера!»

На мгновение Гаэр-аш отвел взгляд, но затем, посмотрев на меня, так же мысленно произнес:

«Ты наивный маленький ребенок, Риа, не осознающий, и даже не желающий осознавать, как много ты для нас значишь. Мне совершенно плевать сколько в мире будет Ульгеров Шерарнов, я разберусь с каждым, но мир без тебя превратится даже не в Бездну - во Мрак».

И молча поднявшись, он ушел, не сказав больше ни слова.

- Наговорились? - как-то странно поинтересовался Норт.

Подняла взгляд на него, отрицательно мотнула головой, и если честно…

«То есть вам рисковать жизнью можно, и вы считаете это нормальным, а если рискую жизнью я, то это безответственно и эгоистично?!» - не сдержалась в итоге.

«Я – мужчина, - холодно ответил ректор. - Я рожден, чтобы защищать и рисковать жизнью».

«Шикарный ответ! – съязвила я. - Здорово! На каждый спорный вопрос у вас всегда заготовлен один ответ «Я мужчина»! Потрясающе просто! Мне полагается посетовать на то, что я родилась женщиной?!»

- Риа, - очень мягко позвал Норт.

- Да сколько можно! - не выдержала я.

- Риа, - еще мягче произнес Дастел. И накрыл собственной рукой мою руку.