МИ (Цикл)

Бэннон, с дуру, с громким воплем выпрыгнул вперед и замахнулся мечом на переднюю лапу Брома. Острый край Крепкого пробил неплотные, раздвинутые чешуйки, погрузившись в кость через тонкую, как пергамент кожу, как если нога рептилии была не более чем поваленное бревно.

Бром издал рев, выпустив огонь из горла. Древний дракон взметнул своим зазубренным хвостом и, во взрыве гнева и боли, раскидал по сторонам кости и вулканические камни. Он вытянул свою длинную шею, рычал и вглядывался щелочками глаз.

Никки подталкивала девочку во время бега, затем они нырнули за башенки из пемзы и огромных костей. Даже немощный и одряхлевший, дракон представлял из себя грозного противника. Гремя рассыпанными вокруг ссохшимися костями, Тистл взобралась наверх, добравшись до гигантского скелета очередного черного дракона. Бром подбирался к ней и Никки.

Чудовище откинуло свою длинную голову и вдохнуло, набирая дым и пепел. Зная, что должна защитить себя и девочку, Никки бросила Тистл под окаменевший купол черепа черного дракона, и нырнула вслед за ней.

Струя дыма и сполохи огня серого дракона окатили череп, и Никки ощутила, как он содрогнулся; неистовый ветер раскачивал их убежище вместе с волной мощнейшего жара. Тистл свернулась возле колдуньи, крепко вжавшись, выжидая окончания атаки.

Как только струя огня Брома истощилась, Никки услышала зов Натана:

— Сразись с кем-то своего же размера, дракон! — Волшебник грубо рассмеялся. — Но поскольку такого противника тут нет, тебе придется биться с нами. Сегодня, я и Бэннон, все же станем истребителями драконов.

Молодой человек добавил свой возглас, безумный и безрассудно храбрый:

— Ну давай, старая развалина, или ты слишком устал и тебе пора вздремнуть?

Фыркнув от оскорбления, Бром развернулся и покинул почерневший череп, ставший укрытием для Никки с девочкой. С ревом, прозвучавшим скорее дрожащим вздохом, серый дракон неустойчиво побрел навстречу двум мечникам. Натан и Бэннон обступили его, рубя и молотя по задним лапам и хвосту, пробивая чешую до самой кожи. Из ран чудища просочилась густая, темная кровь.

Бром щелкнул своими челюстями, но Натан откатился прочь, посреди грохота давно иссохших позвонков. Древнему дракону-хранителю недоставало множества зубов, хоть он и казался устрашающим. Благодаря своему титаническому размеру Бром свалил каменный шпиль, и вскользь зацепил Бэннона, опрокинув юношу вместе с обломками.

Как только дракон отвернулся, Никки прижала Тистл к земле.

— Оставайся здесь. Ты в укрытии, и пока будешь в безопасности. — Затем колдунья вышла, чтобы столкнуться с древним драконом самолично.

— Никки, будь осторожна! — крикнула ей вслед Тистл.

Ее обычной магии недоставало даже против этого слабого и дряхлого исполина, и колдунья была вынуждена привлечь вместе элементы магии Приращения и Ущерба. Среди седых облаков, нависших высоко над долиной, прогремел, подобно взрыву, гром. Никки потянула разбегающиеся плети и зазубренные стрелы дикой и необузданной иссиня-черной молнии. Одна обрушилась в изогнутые ребра распластавшегося скелета, но две другие ветви молнии ударили по Брому, пробив перепонку его правого крыла и продрав глубокую черную рану на боку.

Старый дракон издал дымящий рев и замотал головой из стороны в сторону. — Нет! Я страж! — Бром бросился к Никки, хотя едва мог ее видеть.

Никки держала обе руки перед собой, изгибая пальцы. Колдунья могла бы выпустить шар огня волшебника и бросить его в дракона, но у нее созрела другая идея. Лучше вызвать огонь в самом драконе, сжечь его изнутри. Ей нужно найти и взорвать сердце Брома.

В предыдущих битвах Никки призывала жар и резко повышала температуру внутри объекта, как она это проделала с гигантскими ящерами возле логова Пьющего жизнь. Теперь, с помощью своего разума, колдунья отыскала сердце дракона. Она могла сжечь его в пепел.

Оказавшись перед гигантским чудищем, Никки оставалась спокойной и сосредоточенной. Когда Бром бросился в атаку, Никки выпустила свою магию, наполняя сердце дракона огнем. Она даст древнему существу быструю и милосердную смерть.

Ее магическое пламя сжигало сердце Бром как в печи, но дракона это не остановило.

Напротив, когда огонь продолжал свирепствовать и нарастать в его груди, тот неожиданно стал молодеть. Потеряв контроль над магией, Никки осознала свою ужасную ошибку.

Огонь не сжег сердце дракона в пепел. Огонь был неотъемлемой сущностью подобного создания. Сильнейший жар вновь разжег сердце Брома — не убив его, но омолодив, влив в дракона силу возрождения. Его тонкая кожа и ряды ребер снова налились здоровым цветом. Перепончатые крылья, потрескивая, затянулись. Тело гигантской рептилии становилось все более угрожающим.

Полностью ожив, Бром захлопал крыльями, создав штормовой ветер, отбросивший Никки назад. Бэннон и Натан разбежались, нырнув в убежище среди вулканических глыб.

Серый дракон обратил свою голову к небу, широко раскрыл пасть и выпустил поток яркого, насыщенного пламени. Когда Бром покачал головой, его глаза, совсем недавно тусклые от старости, пылали золотистой глубиной.