Мягкая посадка

Голова Глеба Ипатьевича медленно провернулась вправо-влево, как перископ изготовившегося к атаке подводного крейсера, выискивающий в неприятельской эскадре достойную цель. Достойные цели, если и присутствовали, то не лезли в глаза. Интересно, чем все это кончится, — отстраненно подумал я, — не сейчас, конечно, сейчас он нас сомнет и раздолбит, а в некотором отдалении? Года, скажем, через три? Вообще хорошо бы подсчитать средний срок действия подобных программ — как раз года три, должно быть? Или уже меньше? И как быть с теми детьми, которые успеют родиться за эти три года во исполнение Государственной Евгенической?.. Четверых на семью, конечно, не будет, но двоих-троих вполне можно ждать. Маленькие такие, под стол ходят, трогательно мурчат, зарываясь щечками в мягкие игрушки, говорить еще не умеют, а им уже с трибуны какая-нибудь морда: извините, мол, ребята, ошибочка вышла, не знаем мы, что с вами делать, не нужны вы, как оказалось, в таком количестве, а виноватых дядей мы наказали и сами, конечно, сознаем свою ответственность, так что вы уж не держите зла, хотя кормить вас нам, прямо скажем, нечем…

— Я не понимаю, почему такая реакция, — медленно начал Глеб Ипатьевич. Голос государственного разъяснителя был глубок и наполнял раскатами все помещение. — Да, правительство приняло ряд мер в соответствии с чрезвычайным положением, имеющимся де-факто. Да, нынешняя чрезвычайная ситуация заведомо требует неотложных и энергичных мер, разве кто-нибудь возражает? Тем не менее я вижу, — и перископ вновь пришел в движение, — определенное противодействие нашим усилиям по спасению человечества — будем наконец называть вещи своими именами — и со стороны кого? Со стороны кого, я хочу спросить? Может быть, люмпенов-дегенератов? Адаптантов, которые, как было установлено на самом высоком уровне, вообще не люди? Или дубоцефалов последнего разбора? Оказывается, нет! Со стороны интеллигенции, на благо которой как лучшей и дееспособнейшей части нашего народа главным образом и направлены принятые меры! Это по меньшей мере странно, чтобы не сказать большего. Человечество как вид давно уже теснимо на всем фронте и неуклонно проигрывает адаптантам, которые вдобавок размножаются куда быстрее, а их самки постоянно беременны. С некоторых пор люди привыкли с преступным небрежением относиться к своей главной социальной миссии: оставить после себя многочисленное и дееспособное потомство. В этих условиях ваши же избранники говорят вам: хватит рассуждать о свободе воли! Хватит, пусть даже это кого-то заденет — общий выигрыш от принятия ГЕП в историческом аспекте перевесит временное ограничение прав человеческой личности!

— «Дерьмо!..» — смачно и с удовольствием сказал кто-то справа от меня.

По рядам пополз шум. Вацек опять пробудился от спячки и завертел головой, как радар, сканирующий по азимуту. Глеб Ипатьевич даже не отреагировал и вид имел уже не набыченный, но вдохновенный:

— Хватит болтать о вырождении! — неистовствовал он. — Настала пора действовать, а не распускать нюни и сопли. Каждый лояльный хомо сапиенс, способный к воспроизводству потомства, обязан отныне прилагать все свои силы к распространению генетически чистой линии человечества! Любовь, мучения выбора, ритуалы ухаживания, доставшиеся человеку в наследство от времен его животного состояния, устарели, не отвечают более интересам человечества и как таковые должны исчезнуть, уступив место оптимальному подбору гамет в государственном масштабе. О возрастных ограничениях вы уже знаете: шестьдесят лет для мужчин и сорок для женщин… — «Сельсин, козел старый, ему шестьдесят три…» — прошипели сзади. Я чувствовал, что моя голова принимает отчетливо квадратную форму, да, наверное, не только я один это чувствовал, а чугунные фразы мужественного Глеба Ипатьевича все грохотали и грохотали, словно рельсы под каким-то чудовищным локомотивом:

— …Безусловная проверка генокода у всех лиц, въезжающих в страну, включая государственных деятелей… Вопрос о стерилизации дубоцефалов будет рассмотрен и решен в ближайшее время… Повсеместное внедрение новейших методов лечения бесплодия… Всех без исключения новорожденных — на немедленный экспресс-анализ! Комплекс правовых мер за неисполнение… Каждая семья обязана родить и воспитать не менее четырех нормальных — повторяю — нормальных детей…

— Какого пола? — вскинулся Гарька.

Вокруг заржали. Ржали долго, разряжались. Раздалось одинокое: «Тише вы!»

— Я думаю, это безразлично, — осторожно встрял Сельсин с председательского места. — Я думаю, этот вопрос находится э-э… так сказать, в компетенции родителей. Верно, Глеб Ипатьевич?

Гарька сел, очень довольный. По-моему, только деликатность, как он ее понимает, мешала ему сейчас откинуться на стуле, с облегчением отдуваясь и потирая руки, — или вообще встать и уйти. Его все это уже не касалось, и кое-кто, я заметил, уже поглядывал на него с ничуть не скрываемой завистью. У Гарьки девять детей, из них один мальчик.

— А побочные дети считаются? — спросил кто-то.

Позади снова заржали.