Мягкая ткань. Книга 2. Сукно

Минут десять она пыталась встать, не понимая, что происходит. Последствия шока? Парализовало ноги? Нет, не похоже. Она просто не хочет туда идти, ей скучно видеть это покинутое место, ее тошнит от этих людей, которые думают только о себе. А вдруг там никого нет? А вдруг она проделает двухчасовой путь в это противное, жуткое место и никого не найдет?

Прошло еще некоторое время, и она вдруг поняла, что вообще не хочет никуда записываться, никого ни о чем просить, подчиняться общим правилам, соблюдать порядок, жить по закону, – все это ей было неинтересно.

Порядок для нее кончился в тот день, когда те два человека увели маму.

И вот теперь этот порядок рухнул окончательно. Так что ж? Может быть, так и надо?

«Ну а немцы?» – испугалась она своих собственных мыслей.

Немцы… Немцы…

Жуткое одиночество сдавило ее сердце.

Нигде не было никакого выхода, никакого просвета. Оставалось только бродить по улицам. Там она уже была своя, родная, знакомая. Иногда ей казалось, что она также встречает знакомые лица. Многие, как и она, особенно одинокие женщины, бесцельно бродили в эти дни по улицам, не в силах бросить свой дом.

Она захлопнула за собой дверь, спустилась по гулкой лестнице и повернула к Никитской.

Там стоял смутно знакомый мужчина и ждал ее.

– Нина! – закричал он. – А я забыл номер вашей квартиры, звоню, звоню… Куда все подевались, ты не знаешь?

– Дядя Ян! – она обмякла и упала на него, успев обхватить его могучую шею руками.

В подъезде он подхватил ее на руки и понес. Ноги ослабели.

Она прижималась к его груди, плакала и ощущала вкусный мужской запах – табак, одеколон и вчерашнее спиртное.

«Наверное, коньяк», – успела подумать Нина. И на какую-то секунду отключилась совсем.

На площадке четвертого этажа он поставил ее на ноги, попросил открыть дверь, шумно вошел, шумно потребовал чаю и начал подшучивать.

Ну ты просто принцесса в мраморном дворце, почему в мраморном, крикнула она из кухни, да неважно в каком, главное, что во дворце, странно, что у вас еще его не отобрали, да успеют еще, вы не волнуйтесь, в тон ему ответила Нина, да… давно я не был… а я вообще у вас был? – были-были, успокоила она, только правда давно, еще в той жизни, послушай, сказал Ян и вошел в кухню, сел за стол, а что ты собираешься делать в этой?

– Ну вообще-то, – неохотно сказала она, – я работаю на протезном заводе, на револьверном станке.

– Это прекрасное поприще! – громко сказал Ян. – Я восхищаюсь тобой, дорогая! А почему же, в таком случае, ты не на работе?

– Завод закрыли, собираются эвакуировать, – сухо сказала она. – Выходное пособие не выплатили. Дядя Ян, а зачем ты спрашиваешь?

Он полез во внутренний карман.

– Вот.

– Что вот? – спросила она.