Мягкие зеркала

Ничего из этого не вышло. Свадьбы состоялись раньше – осенью, потому что о зимнем отпуске не могло быть и речи: в Калуге Валаев дал согласие сформировать и возглавить летный экипаж для ходовых испытаний экспериментального «Енисея», и уже две недели спустя три десятка отборных парней (в том числе и будущий первый пилот «Енисея» – Тобольский) были командированы на Урал в Центр имени космонавта Виталия Севастьянова – самый академический из существующих центров переподготовки летного состава УОКСа. Очень трудно шла переподготовка вначале. На первых порах знакомство с главными техсистемами экспериментального «люстровика» вызывало у курсантов нечто вроде головокружения. Потом освоились, стало полегче, и к сентябрю семьи многих курсантов обосновались по соседству с территорией Центра – в городке с живописным названием Новая Ляля. Живописным, кстати, и красочным тут было все: пузырчатая архитектура городских зданий, забавно разрисованные вагончики старинного монорельса, тронутые багрянцем лесистые берега речки Ляли, голубые купола Дворца Космонавтов, белые – Центра, синеватая вертикаль далекой башни катапультера местного иглодрома. Валентину и Асю Новая Ляля очаровала, и торжества по случаю бракосочетания решено было отметить здесь. С той поры... да, пять с хвостиком. Говорят, брак помогает человеку найти то, что ему нужно. Может быть, это и верно, если искать начинают задолго до брака. Ярослав нашел то, что ему было нужно, счастлив вполне. Любимая работа, Ася, двое сыновей-близнецов и ни одной семейной проблемы...

Андрей взглянул на часы, бросил салфетку на стол и приказал бытавтомату все это убрать. Ковер едва успел успокоиться – Валаев материализовался из воздуха.

– Как самочувствие? – полюбопытствовал Ярослав, разглядывая монету с дыркой.

– Самочувствие?.. – переспросил Андрей.

Капитан пошевелился в кресле – на белом свитере золотом блеснула эмблема: цветок стилизованной лилии и буква К.

– Самочувствие великолепное, благодарю. Как ваше?

– Можешь не выкать, мы не на вахте. Как настроение?

Андрей посмотрел капитану в лицо:

– А на кой леший тебе мое настроение?

– Когда первый пилот уклоняется от телевизита координатора, это меня интригует.

– Он что, пожаловался?

– Ты должен его принять.

– А это уж как мне захочется, – сказал Андрей. – По распоряжению Морозова, с сегодняшнего утра я не пилот. Минимум на неделю.

– Ну за что такое мне наказание – командовать сибирским экипажем? – вслух подумал Валаев.

– Очень жаль, но с сегодняшнего утра я всего-навсего представитель экспертного отдела УОКСа.

– А я всего-навсего представитель снабжения. Целое утро пытался втемяшить главе хозяйственной службы «Титана», что пластик с дырками пенится быстрее монолитного и что технологи базовых строев будут в восторге. – Капитан подбросил в ладони дырчатый диск. – А координатор Аверьян Копаев всего-навсего представитель МУКБОПа...

– Да?! – Андрей поднял бровь. – Чем я вызвал к себе любопытство службы космической безопасности?

– Вероятно, он сам тебе скажет.

– Не знаешь?

– К сожалению.

– И не догадываешься?

– По-моему, это связано с твоими экспертными делами.

– На танкере?! Что за чушь!.. Кому нужен доисторический «кашалот»?..

– Сатурнологам. Под орбитальную базу.

– Спасибо за информацию.

– Переваривай на здоровье. – Валаев там, у себя, смотрел куда-то вбок.

– Я без иронии, – пояснил Андрей.

– У тебя на окне передний обзор?

– Да. Ну и что? – Андрей перевел взгляд на окно. В океане йодисто-коричневой под сиянием Сатурна дымки всплывал, как призрачный остров, громадный, нежно светящийся пузырь.

– Люциферида... – сказал капитан.

На аппарелях ФОБа переполошенно замигала светосигнализация; со стартовых желобов упали две ртутные капли и, выбросив параллельно вперед узкие струи лилового пламени, быстро пошли наискось вниз, в атмосферу Титана.

– Беспилотчики, – определял Валаев. – Ушли на пузырь.

Несколько мгновений собеседники молча разглядывали друг друга. Валаев поднялся. Следом поднялся Андрей.

– Ладно, – сказал капитан. – Орлы мух не ловят. Люцифериду видел? Будем считать это хорошим предзнаменованием... Что передать?

– Копаеву? Пусть приходит. – Андрей посмотрел на часы. – Бассейном придется пожертвовать.

– Не надо жертв. Все заняты подготовкой к разгрузке, и никого, кроме вас, голубчиков, в воде не будет. Салют!

– Салют, капитан!

3. Реванш

Андрей приказал бытавтоматике переправить портфель на причал пассажирской вакуум-палубы, шагнул из каюты в зеркальный тамбур, и раньше, чем створки двери распахнулись с другой стороны, инстинктивно сощурился.