Мясная лавка

Я игнорирую предостережение в ее голосе. Опускаю глаза.

– Нет, – бормочу я. Ненавижу свой голос, когда нервничаю: начинаю говорить басом. Как здоровенный мужик. Настоящий Хагрид.

– А с агентствами имела дело?

– Нет, – отвечаю я грубым мужским голосом. Он это серьезно? Модельное агентство? Погодите, а это разве не там, где снимают порно? Только никто не захочет увидеть порнуху с моей тощей задницей.

– Вау, это удивительно, – говорит Том Карни. – Сколько, говоришь, тебе лет?

– Мне шестнадцать, – отвечаю я.

Июнь, жара страшная, настоящее пекло. Кожа под обрезанными до колен джинсами стала липкой от пота. Еще на мне футболка с Нирваной, на ногах растоптанные кроссовки Converse, которые забыли, что некогда были белыми. Мы только что сдали все экзамены, и в качестве награды школа отправила нас в Торп-парк. Воздух пропитался запахами – пахнет маслом для загара, сахарной ватой и хот-догами, горчицей и кетчупом.

– Не отвечай ему. – Лорел дергает меня за руку. – Он, наверное, педофил. Пойдем найдем училку.

– Вы совершенно правы, что не доверяете мне: есть немало фальшивых агентов, но я клянусь, что тут все легально. «Престиж» – одно из ведущих модельных агентств Лондона. Можете позвонить в офис или зайти на веб-сайт. Тебя как зовут?

Я ничего не знаю о моде и обо всем таком, но «Престиж»… У них работает Клара Киз. А Клару Киз мы любим. Она наша, местная.

– Я Яна. Яна Новак.

– Как мило. Откуда ты?

– Из Баттерси. – Услышав мое имя, люди всегда задают этот вопрос. – Но мои родители сербы.

– Прекрасно. Ты знаешь, какого ты роста?

Длинная, как жердь.

– Не знаю, – говорю я и дергаю плечом. – Где-то пять футов одиннадцать дюймов[3]. – Надеюсь, что так. Не хочу быть шестифутовой[4] каланчой. Поэтому всегда занижаю свой рост, так, на всякий случай.

Сверху снова пролетают кабинки.

– Послушай, – говорит Том, – возьми мою визитку – там есть номер телефона. Я на тебя не давлю, но, если захочешь, обсуди все с родителями, и мы договоримся о деловой встрече в нашем офисе.

Между нами втискивается Лорел.

– Вы серьезно, это все по-настоящему?

– На сто процентов. Это – моя работа. – Он улыбается. Зубы у него как домики в «Монополии»: слишком ровные и белоснежные, чтобы быть настоящими. – И я делаю ее хорошо! Езжу на праздники, в тематические парки или еще куда-то, где много подростков, чтобы найти новые лица.

– Хорошая работа. – Глаза у Лорел круглые, как монеты. – А как насчет меня? Как вы думаете, я могу стать моделью?

Ой, Лорел, умоляю, не надо. Не позорься перед ним. Подыгрывая ей, Том делает шаг назад и окидывает ее оценивающим взглядом. Лорел гораздо красивее меня. У нее симпатичный нос пуговкой и пухлые, как от аллергии, губы, от которых пацаны просто тащатся.

– Как тебя зовут?

– Лорел Росс.

– Знаешь, Лорел, ты и правда очень хорошенькая. Но какой у тебя рост?

– Пять футов пять дюймов[5]. – Ее голос затихает. – Но на каблуках больше!

Он сочувственно улыбается.

– Честно говоря, мы не рассматриваем девушек ниже, чем пять-восемь[6].

– Но у Кейт Мосс рост пять-семь…

Том улыбается.

– Но Кейт Мосс – это Кейт Мосс.

– А, ну да. Ладно.

– Яна, а вот ты подумай. Я бы очень хотел, чтобы ты позвонила. Серьезно.

Лорел меняется в лице. С широко открытым ртом она что-то лихорадочно строчит в своем мобильнике. Я смотрю на Тома. И трясу головой.

– Я? Что, правда?

Том усмехается.

– Яна, буду откровенен, я поражен, что тебя до сих пор не выловило другое модельное агентство. Уговори родителей, пусть мне позвонят, ладно? Хорошего дня. Смотри не обгори на солнце.

Сделав шаг в сторону, он тут же сливается с толпой испанских туристов, так что я уже не понимаю: может, все это мне просто привиделось? На свежем воздухе и не такое бывает.

– Господи, Яна! Нет, ну надо же, ты представляешь?! – Лорел все-таки тоже его видела, значит, мне не показалось. Она переминается с ноги на ногу, как будто снова хочет в туалет. – Скорее! Надо найти Сабу и остальных!

Я пожимаю плечами. Смотрю на блестящую визитку в своей руке. Провожу большим пальцем по выпуклым буквам. На ощупь карточка кажется почему-то дорогой, и у меня такое чувство, будто я получила золотой билет от шоколадного придурка Чарли.

– Ну вот. Это был ГРАНДИОЗНЫЙ МОМЕНТ.

– Чем это он такой грандиозный?

– Тем, что… все изменилось.

– К лучшему или к худшему?

– Яна!

– К лучшему. Сначала.

«Престиж»

В моей семье все довольно высокие. Папа высокий, мама тоже немаленькая. Даже Милош уже довольно длинный. Так что сразу было понятно: я тоже вырасту высокой.

По этой причине сейчас мне приходится наклоняться, стоя перед зеркалом, потому что моя спальня на чердаке и в ней идиотский скошенный потолок. Не поверите: я могу выпрямиться только в середине комнаты.