Мясо

— Иногда сердце и Бог говорят одно и то же, иногда нет. — Он не смотрел на нее, когда произносил эти слова, но она знала, к кому он обращается. — Как ты знаешь, я всегда принимал решения по воле Божьей. Именно поэтому я оглядываюсь на свою жизнь без сожаления. — Их взгляды встретились. Он тоже страдал от своих душевных ран. Ей даже показалось, что она видит слезы в его глазах. — Без сожаления, Мэри. И я твердо знаю, что я храним Богом. Что меня ждет слава. Подчинение воле Господа делает жизнь намного проще. Оно освобождает нас от терзаний. Делает наши страдания ненужными.

Она слушала молча, впитывая слова Епископа, как всегда делала на протяжении многих лет. Она знала, что он скажет именно это, даже если надеялась бы услышать другое. Ничего не изменилось за это время. Его ответ на все вопросы сводился к примитивному следованию закону Божьему, как это прописано в Книге даров. Она была и разочарована, и в то же время вдохновлена тем, что он не изменился. Что он никогда не изменится.

— Спасибо вам, Ваше Святейшество.

Он вдруг как будто вспомнил о длинной очереди проповедников, ожидавших за дверью. Встал и помог ей подняться. Она хотела попросить помощи и в другом деле, связанном с ее болезнью, но знала, что он снова будет говорить об идее беззаветной службы городу ценой своего благополучия. В этом была миссия проповедника «Велфэр». Возможно, Епископ догадался, что она хочет от него большего, а может, просто пожалел ее. А могло ли быть такое, что, несмотря на произнесенные слова, какая-то частичка его души очень хотела бы испытать все сложности и муки жизни, прожитой против воли Божьей? Как бы то ни было, она никак не ожидала того, что произошло дальше.

— Я прослежу, чтобы ты питалась особо священными и питательными продуктами. Я уверен, что тебе станет гораздо лучше.

Она собралась опуститься на колени, но он жестом ее остановил.

— Это уж не обязательно, Мэри. Иди и отдохни немного. Завтра снова приступишь к работе.

Она улыбнулась и вышла.

Торранс курил во дворе скотобойни, когда из дверей молочной фермы вышли четверо рабочих.

Неподалеку стоял на погрузке грузовик, урча мотором на холостом ходу. Торранс слышал, как из железных емкостей ценное сырье с хлюпающим звуком переваливается в стальной кузов.

— Эй, ребята!

Он зазывно помахал пачкой сигарет. Рабочие развернулись в его сторону.

— Что за спешка? — спросил он, когда они подошли достаточно близко. — Нашли что-то поинтереснее, чем доить коров?

— Нет, сэр, — сказал Гаррисон. — Мы просто…

— Да все в порядке, не надо ничего объяснять. Я сам после смены пулей отсюда вылетаю. В жизни ведь много чего есть покруче работы, не так ли?

Они кивнули, слегка расслабившись.

— Ну, покурите со мной.

Торранс пустил пачку по кругу. Рабочие помялись, но потом дружно потянулись за сигаретами. Он зажег спичку, и четыре головы разом склонились, чтобы прикурить.

— Спасибо, сэр.

Торранс удовлетворенно кивнул. Уважение к начальству всегда приветствовалось. К прежнему боссу они, правда, уважения не питали, и это тоже приветствовалось.

— Как теперь дела в цехе?

— Гораздо лучше без этого маньяка Снайпа, — сказал Роуч. Остальные выразительно посмотрели на него, потом на Торранса. Роуч понял, что сболтнул лишнего, и направил взор на мыски своих ботинок, жалея о том, что у него такой длинный язык.

— Ты прав, — сказал Торранс. — Снайп был маньяком самого низкого пошиба. Таким не место ни на заводе, ни среди горожан. Вы ведь знаете, что с ним стало?

Рабочие пожали плечами.

— Статуса лишили, — ответил Мейдвелл.

— Верно. Надеюсь, вы понимаете, что это значит?

Они кивнули, но Торранс знал, что рабочие слишком молоды, чтобы в полной мере это осознать. Знать-то они знали, но истинный смысл им еще не открылся.

— Если вы не горожане, значит, вы мясо, мальчики. Вот так-то. Дайте-ка я вам кое-что покажу.

Он подошел к грузовику, что стоял на погрузке, и они последовали за ним. Теперь они могли видеть и логотип газогенераторной станции на дверцах машины, и сам груз. Одна за другой емкости с кишками опорожнялись над открытым кузовом грузовика. Глянцевые петли бледно-розовых, серых, белых и голубых внутренностей. Желудки, поджелудочные железы, желчные пузыри. Толстые и тонкие кишки причудливо смыкались в звенья, напоминая цепочку из странно окрашенных сосисок. Было даже что-то сексуальное в этих переплетениях и изгибах.

— Вот здесь, в этих емкостях, энергия для нашего города. Те из вас, кому повезло иметь электричество в доме, знайте, откуда вы его получаете. Снайп, ваш бывший босс, тоже где-то здесь, и это весьма символично. Он совершил ошибку, которую не простили ни Бог, ни Магнус. Теперь Снайп должен вместе с другими отдать себя на благо города, чтобы поддерживался огонь в наших плитах и обеспечивались топливом наши грузовики. Снабжался электричеством завод и мог и дальше перерабатывать Избранных. Так или иначе мы все вносим свой вклад. Но лучше делать это правильно, мальчики. Понимаете, что я имею в виду?