Мятая фольга 2

Их разговор давно был окончен, когда я подошла к планшету, в очередной раз проверяя наличие новых сообщений.

"Не доходят руки до всех неосмотрительных поганцев. Разберусь. Сделаю все возможное, братан."- Прочла я несколько раз, и, закусив губу, торопливо удалила текст.

Ангелов любят -перья летят.

Я не знаю, чего я хочу, но я этого добьюсь...

21.

Декабрьский ветер неутомимо сыпал мне в лицо крупинки колючего, белого, словно манная крупа, снега, заставляя щуриться. Капюшон не спасал. Людям, что двигались на меня, было легче: ветер продувал их со спины. Но даже это заставляло их сутулиться, словно невидимый, неподъемный груз на плечах гнул их к земле, и хмуро поглядывать на меня, невозмутимо шагающего ровной походкой, демонстрируя прямую, горделивую осанку..  Враждебная среда и моя манера самоуверенно, амбициозно держаться, обреченно проивопостовляла нас друг другу. Я не мог позволить себе сутулиться: не было никакого неподъемного груза на моих плечах.

Разве что дыра.

Я не знаю, когда именно, внутри меня появилась она. Самая обыкновенная дыра, с ровными краями, с вполне ощутимым мягким дном, с постоянно меняющейся величиной глубины. Дыра, которая с легкостью заглатывала все, что в нее не кинь. Глотала не жуя, не вызывая эмоций, вкуса и остальных очевидных вещей.

Она образовалась и я перестал испытывать чувство радости; чувство умиления сменилось безразличием, исчезло беспричинное волнение и страх. Хотя, нет, единственный страх все таки присутствовал: я тревожился, что мне нечем будет кормить эту прожорливую дыру, и она, изголодавшись, поглотит меня самого. Наверное, именно поэтому мне пришлось закидывать в нее амфетамин. Сначала с опаской, словно он мог вызвать рвоту или аллергию, а потом дыре пришлось это по вкусу, и мы стали терпимей относится к друг-другу.

Когда это началось? Не помню. Может в тот момент, когда я осознал, что благополучие мое или неблагополучие, не зависит от меня лично, а родители твердили, что мне под силу все? Может чуть позже, когда я растерялся, услышав вопрос: "что тебе подарить на пятнадцатилетие?" Этот вопрос привел к пониманию,- мне ничего не хочется, вернее, не нужно. Ни нового айфона, ни футбольного мяча с автографом в мою коллекцию, никаких ново модных гаджетов, подарочных путевок в Европу. Удивительно, правда? Не задумываясь, на автомате, я продолжал пользоваться привычным, тем, что было вложено в меня "до"  - плавал, стремился быть не последним в учебе.

Нет, кое -что мне было чрезвычайно нужно... Вот видите? Опять противоречу сам себе..Ну как, без этого? Но этого подарка мне никто не в силах преподнести.

Не быть одиноким.

Да, одиночество, словно болезнь, преследовала меня с самого детства. Это была моя вина. Рано ухватившись за понимание привитой в меня незаурядности, я тяжело сходился с ровесниками. Мне никогда не был интересен их внутренний мир, иные взгляды, и от этого, трудно было выдерживать чье-то присутствие рядом. Смотреть на мир чужими глазами, жить чьими -то интересами.. Зачем? У меня на все было свое собственное мнение, я не собирался ни с кем его разделять или навязывать. Я был самодостаточен настолько, что долгая беседа с кем-то, постепенно вводила меня в стадию сомнамбулического сна.

От этого, любая завязывающаяся с кем- то дружба, очень быстро превращалась в нецелесообразное взаимодействие. Очень рано я осознал, все лицемерны - со мной общались исключительно в надежде поймать любую выгоду. Это Вронский мог оплатить сеанс в кино, а после безвозмездно угостить всех пиццей, это Вронскому нужно было звонить, чтоб пригласить понравившуюся девчонку на прогулку, это у меня слезно выпрашивали бесплатный билетик на концерт рок-групп, это от меня ждали самого дорогого и интересного подарка на днюху. Меня начало бесить от дружеских советов, которые в основном выражались одной фразой: "не заморачивайся парень, тебе и эта проблема "по-карману", от под**бок и отъема личного времени; раздражала пустая трескотня по телефону и общение в сети. Именно поэтому я удалил свои странички из "социалок". Отстраненность и холодность, с которой я начал смотреть на свое окружение, дала ответную реакцию... Я ликовал , как отрицательный герой дешевого фильма, слыша от одноклассников шепот за спиной. Ко мне, либо слишком открыто липли, в надежде растопить лед, изменить.. или же, наоборот, держались на подозрительном расстоянии.. И то и другое вызывало дискомфорт. И то и другое нельзя было назвать дружбой.

Никого не виню. В своем одиночестве я виноват сам.

Алеся.

Избалованная богатенькая девчонка, умница, которая и расчетливость свою умело маскировала под предприимчивость и лесть, под глубочайшую почтительность..