Мятеж

— Да, у нас есть общие биологические черты с вашими плазмодиевыми[141], но их не больше, чем, например, с вашими собственными, артманскими клетками крови, которые называются сегментоядерные нейтрофилы[142], с небольшими, но существенными отличиями в строении цитоскелета[143]. У нас, как и у них, полинуклеозные[144] клетки, что является важным преимуществом в биологическом отборе, поскольку способность к симультанному делению…

— Когда ты меня выпустишь отсюда?

Артман выразительно постучал скрюченным пальцем по внутренней стенке колбы.

Илиа Фейи снова повертел головой, прикидывая. Как не хотелось ему этого делать, но каких-то внятных аргументов против в голову не приходило.

— Ты уверен в своей физической форме, человек Цзинь Цзиюнь? Пару часов назад ты тут умирал, не хотелось бы снова беспокоиться за твою жизнь. Нам придётся провести вместе ещё некоторое время, прежде чем я смогу тебя передать твоим.

— Можешь не беспокоиться, загнуться на твоём распрекрасном «Лебеде» в мои планы не входит. Если уж повезло спастись, так я уж как-нибудь переживу общение с тобой и тебе подобными.

Илиа Фейи почти по-артмански покачал головой.

— Последнего не обещаю. Я тут один.

— Да я уж заметил, что ты не душа коллектива.

— На себя посмотри.

Повисла неловкая пауза, так что летящий поспешил углубиться в войну с медлабом, точнее с его упёртым интерфейсом, которого, в конце концов, всё-таки удалось убедить поднять крышку колбы.

— Пожалуйста и не за что.

Летящий и артман некоторое время сверлили друг друга взглядом, при этом артман покачивался, как на сильном ветру, а летящий смотрелся стальной статуей, только подёргивались сморщенные складки кожи вокруг рострума. Завершились эти гляделки тем, что артман внезапно и оглушительно чихнул.

— Располагайся где угодно.

С привычным грохотом Илиа Фейи понёсся к выходу из лазарета. И уже на пороге, обернувшись, уточнил:

— В пределах тех отсеков, куда тебе разрешено перемещаться.

Ну не пускать же артмана в личную каюту, хоть там, на поверку, ничего личного и не водилось.

— Ага, чувствуйте себя как дома, но не забывайте, что вы в гостях.

Артман пару раз шмыгнул носом, ещё раз коротко кашлянул и досадливо поморщился.

— А я думал, что уже принюхался к местному амбре.

— Не понимаю сути жалобы, — ответил Илиа Фейи уже из рубки, — пока тебя выворачивало, человек Цзинь Цзиюнь, ты сам успел превысить все санитарные нормы по концентрации биологических газов в атмосфере, никакие фильтры не справлялись.

— Ладно, проехали, переживу. Где мой комбинезон?

Илиа Фейи закатил глаза и поспешил дать необходимую команду. Можно подумать, на борту «Лебедя» было кому оценить цвет и величину жалких чресел артмана. Как они вообще обходятся в космосе с такими непрактичными причиндалами, летящие держали всё своё при себе во внутрибрюшинных полостях, да даже если бы и нет — разумнее сдать на хранение в хранилище генофонда, поскольку космическая радиация — не лучший способ уберечь собственное наследие. Впрочем, догадаться, что артману неудобно шастать по чужому кораблю без одежды, Илиа Фейи должен был всё-таки сразу.

Чтобы прекратить череду неловкостей и очередную волну самоукорения, Илиа Фейи забрался обратно на ложемент и активировал гемисферу.

Между тем тактическая конфигурация огневого контакта изменилась драматически — развернувший свои построения на один фланг, Финнеан зубами вгрызался в зенит на узком участке, в то время как область зенита в его оголённом тылу уже завершали штурмовать силы Воина, экстренно переброшенные от «Тсурифы-6». Пустотность вновь задышала фрактальными всплесками, напитанная дармовой диссипированной энергией, так что пришлось Илиа Фейи экстренно смещать свой «Лебедь» в более спокойный сектор, тем более что на борту теперь мешался полудохлый артман.

— Вот это жесть…