Мятеж броненосца «Князь Потемкин-Таврический»

Тем временем врач Галенко, узнав о решении обеих комиссий арестовать кондукторов «Георгия», решил действовать. Он достаточно быстро смог договорился с потемкинскими кондукторами о сигнале к началу выступления, который будет подан с борта «Георгия». По прибытии на «Георгий Победоносец» Галенко объявил матросам о решении совместного совещания бомбардировать Одессу и арестовать кондукторов. Однако о причинах такого решения он ничего не сказал, и его выступление взбудоражило команду. Георгиевцы наотрез отказались стрелять по Одессе и выдать своих кондукторов потемкинскому караулу на расправу. После этого Галенко сообщил команде «Георгия», что команда «Потемкина» тоже хочет прекратить бунт, но боится расправы со стороны Матюшенко и его подручных. За эти слова историки приклеили Галенко ярлык предателя и провокатора. На самом же деле младший врач «Потемкина» оказался весьма смелым человеком, ну а то, что он рассказал георгиевцам о реальной обстановке на «Потемкине», соответствовало действительности. Бывшие вместе с Галенко на «Георгии» потемкинские активисты кинулись прикончить своего врача, но ему удалось убежать от них, а команда «Георгия» отказалась выдать врача на расправу разъяренным матюшенковцам

В это время сигнальщики на «Георгии» увидели, как на «Веху», подошедшую к борту «Потемкина», переходят вооруженные матросы. Это Матюшенко решил больше не церемониться и захватить союзнический броненосец силой. И командир «Георгия» боцман Кузьменко решил действовать. Вначале осторожно выбрали якорь, но только до уреза воды, чтобы он не был виден с «Потемкина», одновременно надежные кондуктора и матросы захватили машину, вытащили из стоящих в пирамидах винтовок затворы и разобрали замки орудий. Как только все было готово, Кузьменко передал в машину: «Вперед полный!»

Р.М. Мельников в своей книге «Броненосец “Потемкин”» пишет: «Безответными остались и раздававшиеся в разных местах призывы “бить изменников” — момент для воздействия на команду был упущен. Рассеянные сигналом тревоги по постам и отсекам, утратившие столь ободряющее на митингах чувство локтя товарища, матросы перестали быть той живо реагирующей массой, обращаясь к которой можно было возбудить революционный энтузиазм и смести предателей. Не удалось, как к этому призывали кочегары М.И. Волков, А.В. Гиль и Л.С. Бутрин, потопить или взорвать корабль. Не сумели овладеть положением и находившиеся на борту потемкинцы — хорошо организованные контрреволюционеры по приказанию Галенко вытеснили их из рубки, кочегарных и машинных отделений».

Сообщение вахтенного матроса, что «Георгий» выбирает якорь, стало для потемкинцев громом среди ясного неба. Матюшенко с окружением выскочили на палубу. В это время «Георгий Победоносец» уже дал ход. На нем подняли сигналы: «Иду в Севастополь» и «Прошу позволения сняться с якоря!»

Потемкины были застигнуты врасплох, так как почти вся команда была занята погрузкой угля и не была готова к открытию огня. Стремясь выиграть время, с «Потемкина» ответили: «Ясно вижу», а затем просигналили: «Подождать 15 минут и следовать в Севастополь вместе».

Затем Галенко передал семафором на «Потемкин», что желает переговорить с одним из боцманов, в надежде подать сигнал к восстанию на самом «Потемкине». Но ему такой возможности уже не дали.

«Георгий» прошел вдоль правого борта «Потемкина» на выход из гавани. На «Потемкине» подняли новый сигнал: «“Георгию Победоносцу” стать по диспозиции». На это Кузьменко приказал лишь увеличить ход. Успокаивая команду, он заявил, что «Потемкин» тоже идет в Севастополь, но разрешил им идти первыми. Когда стало понятно, что «Георгий» идет сдаваться властям, на его палубе начался настоящий рукопашный бой между бывшими на порту «Георгия» потемкинцами и местными матюшенковцами, с одной стороны, и остальной командой. Дрались штыками и прикладами. Численный перевес был на стороне противников «Потемкина», и вскоре все «сознательные» матросы вынуждены были отступить. «Георгий Победоносец» вышел из Одесской гавани и направился в открытое море.

На «Потемкине» пробили боевую тревогу, развернули башни главного калибра в сторону «Георгия», подняли боевой красный флаг «Наш» и сигнал: «Буду стрелять».

На «Георгии» началась паника. Броненосец развернулся и стал снова входить в гавань. В этот момент к его борту подошел лоцманский катер и предложил Кузьменко следовать за ним. Вбежавшие на мостик Кошуба, Бородин и Дсйнега снова попытались захватить управление кораблем, но были оттеснены. Идя за катером, Кузьменко ввел броненосец в порт и отдал якорь у Платоновского мола. После этого 15 кондукторов во главе с Кузьменко перебрались на лоцманский катер для следования на берег. С собой боцман взял кормовой флаг «Георгия».