Мятеж четырех

– Тицо вернулся в свое убежище, – понимающе кивнул варвар и неожиданно ударил кулаком по колену. – Тварь какая живучая, а? Но уж теперь меня Тицо не подловит!

– Не сомневаюсь, – проскрипел грифон. – Он будет подлавливать тебя, а кого другого. Не сейчас, так лет через сто или пятьсот. Конан, как ты смотришь на то, чтобы я остался жить в твоем замке? У вас интересно…

Киммериец только рукой махнул.

С того самого дня Энунд окончательно поселился во дворце короля Аквилонии. Его можно было бы причислить к «домашним животным» наподобие охотничьих лаек Конана или прекрасноголосых птичек Мойи Махатан, однако грифон остается существом столь же разумным, как и человек, и всемерно портит настроение обитателям замка – от короля до распоследнего поваренка – своим скверным характером, велеречивостью и откровенным занудством. То ему не так, другое неправильно, а третье и вовсе должно делаться в соответствии с древними законами, а не «с вашими людскими».

…Осталось упомянуть о последнем и самом главном герое этой истории. Но, признаюсь, сказать мне нечего.

Я не знаю, с какой силой именующейся «Хозяином Небесной Горы» столкнулись люди. Под последним словом я разумею не только друзей Конана, но и всех аквилонцев или любых других представителей нашей расы. Это существо необъяснимо. Оно воистину имеет право именоваться «чужим». В чем заключена его сила? Какие цели оно преследовало и в чем был смысл его бытия? Действительно ли Тицо пытался против нашей воли уберечь Закат от грядущей катастрофы или же хотел только одного – власти?..

Много мы не ведаем. Многого не понимаем. Но лишь для того, чтобы грядущие поколения знали о странной (и страшной?) опасности, не имеющей никакого отношения к богам, духам или демонам, ко всему божественному или исходящему из Черной Пустоты, ко всему, принадлежащему только нашему миру, к опасности воистину чужеродной и смертельной, я оставляю эту летопись. Если когда-нибудь человек снова увидит зеленое пламя, пусть он знает, как побороть напасть и кто виноват в явлении подземного огня …

На сем «Синяя Хроника» заканчивается. Меня, Халька, барона Юсдаля, ждет новая тетрадь. С бежево-коричневой обложкой.

Во имя Митры Всемилостивейшего, Милосердного!..

На сем подписуюсь собственноручно, Хальк Юсдаль из Гандерланда, сын барона Зенса, личный библиотекарь короля Аквилонии Конана I Канах.

1288–1289 по основанию Аквилонии.

КОНЕЦ

Окленд, Новая Зеландия,

26 июня 1996 – 27 марта 1997 г.

ПРИЛОЖЕНИЕ I

Все события летописи «Полуночная гроза» происходят осенью и в начале зимы 1288 года от основания Аквилонии.

Принятые в Хайбории наименования сторон света

ПОЛНОЧЬ

ПОЛУНОЧНЫЙ ЗАКАТ

ПОЛУНОЧНЫЙ ВОСХОД

ЗАКАТ

ВОСХОД

ПОЛУДЕННЫЙ ЗАКАТ

ПОЛУДЕННЫЙ ВОСХОД

ПОЛДЕНЬ

Наименования, знакомые нам всем (север, запад, юг, восток) используются на Закатном материке лишь у моряков Полуденного Побережья (Зингара, Аргос, Шем, Стигия), а также у Барахских корсаров. Все остальные государства – от Аквилонии до Турана – именуют стороны света по солнцу. То есть, например, наименование «северо-запад» звучит как «полуночный закат».

ХАЙБОРИЙСКОЕ ЛЕТОИСЧИСЛЕНИЕ

О времени

Сутки, то есть период от восхода до восхода, принято делить на 24 часа или колокола. Подобное дробление времени пока существует только в странах Заката, да и здесь эта традиция насчитывает не более 150–200 лет. Механизм для почасового изобретения времени был почти одновременно изобретен в Аргосе и Зингаре около 300 лет назад, и назывался «клепсидрой» (если основывался на постепенном изменении уровня жидкости в сосуде определенного объема), или «курантами» (если для равномерного перемещения стрелки по циферблату использовалась система соединенных между собой зубчатых колес и шестеренок). В настоящее время стало обычным устанавливать куранты больших размеров на башнях наиболее посещаемых общественных зданий и в присутственных местах, в то время как различные разновидности клепсидр чаще остаются частной собственностью.

Длительность основной единицы измерения времени – «колокола» – равняется 60 ударам (падениям капель) клепсидры. К порядковому номеру колокола прибавляется слово «послеполуночный», если разговор идет о времени с 12 ночи до полудня, и «послеполуденный», если имеется в виду время от 12 дня до полуночи. Более мелкая единица времени именуется «терцией» и составляет 15 ударов клепсидры. Обычно это время приблизительно сравнивается со скоростью пересыпания содержимого в колбах небольших песочных часов, с незапамятных времен широко используемых во всех странах Заката и Востока, и, видимо, являющихся наследием ранее существовавших цивилизаций.