Мятеж главкома Сорокина. Правда и вымыслы

Председатель Военно-Революционного Совета Южного фронта Сталин Командующий Южным фронтом Ворошилов»[259].

Об издании этого приказа не знал ни ЦИК Северо-Кавказской республики, ни сам Жлоба, так как его им просто не доставили. Имея на руках предыдущий приказ (№ 118), о наступлении на Ставрополь-Ростов и в направлении Грозного, Сорокин в то же время практически не имел боеприпасов для его выполнения. Ближайшими центрами, откуда они могли бы поступить, были Царицын и Астрахань, но, как уже говорилось, военные советы сначала СКВО, а потом и Южного фронта никаких шагов для этого не предприняли.

Свою оценку вооруженным силам Северного Кавказа в это время дал и Л.Д.Троцкий. После Гражданской войны ему приписали много грехов, и истинных, и мнимых. Некоторые утверждали, что, зная о принадлежности Сорокина к партии левых эсеров, он всячески поддерживал и выдвигал его на вышестоящие должности. Конечно, такая поддержка, если бы она действительно имела место, в то время не помешала бы Сорокину, но исследование этого вопроса не выявило никаких фактов, подтверждающих такие утверждения. Скорее, наоборот, Л.Д.Троцкий был очень невысокого мнения и об армии и, похоже, даже не знал фамилии ее главкома. «Центральная Советская власть, — писал он в своей статье «Действительность и “критическая” болтовня», — разумеется, знала о том, что за спиной у Краснова, на расстоянии нескольких сот верст, имеются Деникинские войска, и не закрывала глаза на эту опасность. Но в то же время мы знали, что на Кубани и на Северном Кавказе с Деникиным борются местные Советские войска, насчитывавшие 150–200 тысяч человек. При столь огромном количестве, эта армия в лице своих местных Тарасовых, Родионовых очень высоко ставила свое количество, особенно кичась тем, что построена она не по общесоветской «бюрократической» системе, знать не хочет устаревших положений, уставов и военспецов, но зато в боевом отношении стоит на большой высоте. В центре относились, разумеется, сдержанно к этой самооценке партизан, которые, как водится, не называли себя партизанами и по каждому случаю божились преданностью идее «правильно организованной армии»[260]

Будучи в г. Козлове, в штабе Южного фронта, 8 июля 1919 г. он еще раз высказал свое негативное отношение к Красной Армии Северного Кавказа. «[…] за спиной у Краснова, на юге стояли Деникинские белогвардейские войска. Знали мы о них? Конечно, знали. Но за спиной Деникинских войск стояли северо-кавказские армии. Эти две армии насчитывали чуть не 150000 или даже 200000 человек. По крайней мере, снабжение они требовали на такое число, но это не были правильно организованные войска, а партизанские отряды, за которыми тащилось много беженцев и просто дармоедов и мародеров. Никакой правильной организации снабжения, управления и командования не было и в помине. Самодельные командиры не желали никому подчиняться и боролись друг с другом. Как всегда водится у партизан, страшно преувеличивали свои силы, с презрением относились ко всем предостережениям центра, а потом, после первого серьезного удара со стороны деникинцев, стали рассыпаться на части. При этом сдали врагу множество военного имущества и погубили при отступлении неисчислимое количество человеческих сил. Нигде, может быть, партизанщина не обошлась так дорого рабочим и крестьянам, как на Северном Кавказе»[261].

Как следует из этих высказываний, бывший в то время высшим военным руководителем республики Троцкий имел очень приблизительные сведения о состоянии Красной Армии Северного Кавказа. Он ни слова не говорит о том, что же делал он сам и центральная власть, чтобы «правильно» организовать эти войска, снабдить их всем необходимым.

В то же время совершенно очевидно, что при наличии хорошего, регулярного снабжения армия Сорокина могла бы представлять для войск Деникина очень серьезную угрозу. В ее рядах было хоть и меньше, чем считал Троцкий, но все-таки достаточно много бойцов и командиров — 124427 человек, в том числе 93 557 штыков, 13 836 сабель, а также 919 пулеметов, 247 орудий, 9 бронепоездов. В то время как в трех армиях (VIII, IX, X) Южного фронта, вместе взятых, по данным на 23 октября 1918 г. насчитывалось всего 122 тыс. бойцов, в том числе 72518 штыков, 9113 сабель, а также 362 орудия и 1392 пулемета. Х-я армия, например, имела 47 622 штыка, 850 сабель, 744 пулемета, 196 орудий[262].

Таким образом, Красная Армия Северного Кавказа осенью 1918 г. не уступала по численности войскам всего Южного фронта и составляла свыше четверти вооруженных сил всей Красной Армии Советской республики, насчитывавших к 15 сентября 1918 г. 452 тысячи бойцов[263].