Мятеж (ЛП)

Снаружи крошечной хижины буря свирепствовала, мир был холодным и опасным. Но в руках Николаса я нашла лишь тепло, любовь и умиротворение.

Глава 24

Лёгкое, как пёрышко, прикосновение к моим губам пробудило меня, я улыбнулась и довольно потянулась, прежде чем открыла глаза. Николас лежал, подпершись на локоть, наблюдая за мной, в то время как пальцами ласкал моё лицо. Его рот изогнулся в чувственной улыбке, от которой у меня перехватило дыхание.

— Доброе утро, — сказала я, когда он склонился, чтобы поцеловать меня.

«Доброе утро, moy malen’kiy voin».

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы осознать, что голос Николаса я услышала в своей голове.

«Николас?» — произнесла я в качестве эксперимента, заслужив очередную улыбку от него.

Его глаза засияли озорством.

«Одно из привилегий быть связанным».

— Связанные, — слово ощущалось странным и удивительным на моём языке.

«Мой», — прошептал мой Мори, свернувшись как довольный кот, отведавший миску молока.

«Наш», — поправила я его, наконец, поняв чувство собственности моего демона по отношению к его паре. Незримые узы протянулись между мной и Николасом, и через них я ощутила любовь, малую толику юмора и желание. Оно наполнило меня чувством завершённости и близости, о существовании которых я никогда не подозревала.

Мои мысли вернулись к прошлой ночи и жар затопил моё лицо. Не помогло и то, что Николас широко улыбнулся, как будто совершенно точно понял, о чём я думала.

— Ты можешь читать мои мысли? — выпалила я.

— Нет. Но этот румянец вынуждает меня жалеть, что не могу.

Я зарылась лицом в его грудь, и он тихо рассмеялся, когда поднёс рот к моему уху.

— Мне нравится просыпаться с тобой в моих объятиях.

Его хриплое признание растопило меня, и я притянула его голову для продолжительного, неспешного поцелуя. Когда мы наконец прервались, я не смогла не испытать удовольствия, увидев его тлеющий взгляд.

Николас игриво проворчал.

— Если продолжишь так смотреть на меня, мы никогда не покинем эту хижину. Более того, возможно мне придётся найти собственника и выкупить её у него.

Ещё больше ночей наедине с Николасом в Богом забытом месте? Я полностью это поддерживала. Мой желудок громко заурчал.

— В следующий раз мы сможем принести с собой еды? Я проголодалась.

Он рассмеялся и откатился от меня, тогда-то я и поняла, что он был одет, а я… Новый румянец подкрался к моему лицу, когда я села и закуталась в одеяла, ища рубашку, что была на мне прошлой ночью. Её нигде не было видно, но я заметила свою одежду, разложенную на кресле у очага. Должно быть Николас вставал ночью и развесил одежду, чтобы высушить её для меня. К тому же, как очевидно, он поддерживал огонь всю ночь, иначе к утру тут было бы зябко.

— Твои рубашка и джинсы высохли, но вот ботинки всё ещё сырые.

Он взял вещи с кресла и подал их мне, а затем отошёл к шкафу на другой стороне комнаты. Я поняла, что он предоставлял мне минутку уединения, чтобы я смогла одеться, и моё сердце переполнилось чувствами от его заботливости.

Он вернулся и сел на матрас, держа в руках банку тунца, упаковку крекеров и бутылку воды.

— Не совсем пятизвездочный завтрак.

— Это прекрасно.

Он положил немного тунца на крекер и подал мне.

— Скоро рассветёт. Буря улеглась, так что мы должны выдвигаться, как только станет достаточно светло.

— Как далеко до дороги?

— Порядка пятнадцати миль. Не удивлюсь, если по пути мы натолкнёмся на кого-то из наших людей. Будем дома, не успеешь оглянуться.

Дом. Теперь это слово для меня обрело совершенно иной смысл. Мы ещё пока не обсуждали условия проживания, но я знала, что в самое ближайшее будущее перееду из своей комнаты. Другими словами в ту самую минуту, как только мы доберёмся до дома.

Свои следующие слова он, похоже, обдумывал.

— Как ты себя чувствуешь сегодня? Есть ли какие-нибудь изменения в твоей магии?

Его вопрос заставил меня осознать, что ещё было иным этим утром. Я не чувствовала себя такой опустошенной, как это было прошлым вечером. Я потянулась к своей силе. Барьер всё ещё присутствовал, но он казался слабее, и крошечные завитки магии проскальзывали сквозь него на свободу.

У неуверенно усмехнулась.

— Думаю, становится лучше. Что бы они не ввели в меня, должно быть эффект ослабевает.

Николас выглядел таким же успокоенным, как чувствовала себя я.

— Хорошо. Значит, нам не придётся вызывать фейри.

— Ревнуешь?

— Возможно, раз или два я немного и приревновал, — бесцеремонная улыбка изогнула его губы. — Но девушку заполучил я.

Я подалась ближе и поцеловала его, не беспокоясь, что дыхание пахло тунцом.

— У тебя всегда была девушка.

После нашего скромного завтрака, мы прибрались в хижине, и Николас потушил огонь. Я скривила лицо, когда надела сырые ботинки и влажное пальто, но напомнила себе, что через несколько часов снова буду в тепле и сухости.