Мятеж номенклатуры. Москва 1991-1993. Книга 1

Прежде всего Русская Идея заключает в себе православную духовность, отличающуюся от прочих форм христианства отказом от рационализации веры, но принимающую Бога душой, любовью, бескорыстным пониманием красоты. В ее основе заложено понятие соборности, как единства людей, преодолевающего все социальные и этнические барьеры ради возрождения православной веры и процветания Отечества.

Второй момент заключен в исторически сложившемся государственном характере русского народа. Вместе с тем, только нравственный авторитет государственной власти способен удержать в русле эволюционного пути анархические поиски царства правды. Важная деталь состоит в имперском характере государственного-патриотической идеологии. Имперском не в смысле нацеленности на военную экспансию, а в смысле развития идеологической, экономической и культурной инициативы, которая не замыкается внутри страны.

Третий ключевой момент Русской Идеи — Бесчеловечность русского национального характера, т. е. терпимость к другим идеям и традициям, восприимчивость и уживчивость. Вероятно, именно это качество более всего используется либеральными и коммунистическими интернационалистами, растворяющими всечеловеческую любовь к ближнему в абстрактных общечеловеческих ценностях.

Вл. Соловьев в статье о Русской Идее пишет: “Призвание, или особая идея, которую мысль Бога полагает для каждого морального существа — индивида или нации — и которая открывается сознанию этого существа как его верховный долг, — эта идея действует во всех случаях как реальная мощь, она определяет во всех случаях бытие морального существа, но делает она это двумя противоположными способами: она проявляется как Закон жизни, когда долг выполнен, и как закон смерти, когда это не имело места”.

Русский либерализм выбирает именно закон смерти для России. Задача состоит в том, чтобы этот выбор обратить на сам русский либерализм, отделив его от Русской Идеи и российской действительности.

* * *

Красный и белый большевизм, левый и правый экстремизм, "русский коммунизм" и "русский либерализм" в течение XX века показали свою полную стратегическую бесперспективность. В России наступает эпоха национального возрождения, усиления национальной интеллигенции и национальной элиты.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Чтобы завершить эту книгу, мне хотелось бы кое в чем оправдаться перед читателем.

Прежде всего, автору может быть брошено обвинение в беспросветном пессимизме: практически ни одна из действующих на данный момент политических сил не устраивает его. Это действительно так. Но пессимизма здесь нет. Ведь и большинство граждан России эти силы не устраивают! Скорее всего, те силы, которые способны обеспечить возрождение России, еще не набрали достаточную силу и не получили широкой известности.

"Хорошо, — скажет читатель на это, — а где же те люди, которых автор хотел бы видеть у власти? Среди персонажей книги таких не видать." И впрямь, многие персонажи не вызывают симпатий. Зато на страницах книги присутствуют и те, чьи мысли и оценки автор с благодарностью использует. И это отнюдь не единицы. Мне хотелось бы, чтобы читатель увидел подобных людей и вокруг себя. Это профессионалы своего дела, которые упрямо отказываются включаться во всероссийский грабеж награбленного и пользоваться моментом для разрешенного режимом воровства. Если Россия еще не рассыпалась во прах, то именно благодаря таким людям.

Следующий возможный упрек читателя состоит в том, что ельцинизм по сравнению со сталинизмом или фашизмом все-таки как бы более цивилизованная форма авторитаризма. Ведь нет ни массовых чисток, ни постоянной физической ликвидации оппозиционеров, ни тотального насаждения единомыслия…

Тут автору придется поспорить. Дело в том, что «цивилизованность» есть соответствие власти обществу. А ельцинизм не в состоянии не то что обществу соответствовать, он даже и самому себе явного выражения найти не может. Ведь не под силу ему даже собственные законы соблюдать!

Сегодня многие сходятся на том, выход из кризиса немыслим без авторитарного режима. Вырвать страну из лап кризиса может только сильная власть. Но почему же достойными осуществлять жесткое руководство должны быть Ельцин с Гайдаром, Попов с Яковлевым, Лужков с Явлинским и т. п.? Если именно эти люди обеспечили невероятный отрыв власти от общества, то почему им нужно и дальше доверять? От них кроме лжи и разрухи ничего ждать не приходится. Не было еще в истории России более гнусного режима, чем их режим! Мне хочется надеяться, что эта книга — одно из доказательств данного утверждения. Уж по крайней мере факты и выводы этой книги могут помочь тем, кто будет противостоять паразитическому либерализму и изживать последствия номенклатурной революции.