Мятеж против Ельцина

Я голосовал против. Почему? Я считаю, что действия Союзного руководства, конечно же, неконституционны, их вполне можно назвать переворотом. Но это ответ на тот переворот, который должен был произойти завтра. Сегодня мы встали горой на защиту союзной и российской Конституции, но не совсем ясно — от кого их защищать? И когда произошел переворот — он сегодня произошел или он вчера произошел? Поэтому ни в коей мере не считая законными-действия союзного руководства, я понимаю — да и Руслан Имранович об этом сказал — что это была реакция на тот переворот, который должен был произойти завтра. Это первый момент.

Второй. Я считаю, что при всей сложности возникшей ситуации, нужно видеть, что она — результат и нашей собственной деятельности, что мы тоже несем свою долю ответственности за возникшую ситуацию. Союзный договор подготовлен двумя сторонами и нет нужды напоминать, когда идут такие грубейшие нарушения законности и Конституции, произошел этот процесс, что органы конституционной власти России оказались по сути дела в стороне от этого судьбоносного документа. Ответственность должна лечь и на российское руководство, и на меня как полномочного представителя России по Союзному договору — с меня этого статуса никто не снимал. Я тоже отвечаю за это.

С. Шахрай: Тем более что ваш текст почти не изменил этого Договора.

В. Исаков: Это другой вопрос, изменил или нет. По-моему, там достаточно много изменений, чтобы считать этот документ антиконституционным. (Шум в зале). Минуточку, я выскажу свою точку зрения, а потом отвечу на вопросы, которые есть.

Как в этой ситуации, мне кажется, надо поступить? Да, ситуация сложнейшая, очень неоднозначная. Но мне кажется, худший вариант в этой ситуации — выводить народ на улицы, поднимать ту истерику, которую мы сейчас пытаемся поднять, призывать народ к забастовкам. Мы — конституционная власть и должны чувствовать себя конституционной властью, нас никто этого не лишает.

Я считаю, что в этой ситуации мы должны исходить вот из чего, вот так вопрос ставить: что нам дороже — наша собственная власть или жизнь тех людей, которых вытолкнут на улицы наши политические заявления. Действительно выйдут, и кровь может пролиться. И всю ответственность мы опять будем возлагать на союзное руководство.

Р. Хасбулатов: Нет, не на союзное.

В. Исаков: Я высказываю в данном случае свою точку зрения. Поэтому я считаю, что в данной ситуации нужно проявить максимум сдержанности и не выталкивать людей на улицы, не призывать к забастовкам. Борис Михайлович здесь экономический аспект отметил. Я буду до конца жизни своей чувствовать себя преступником, если сегодня, завтра погибнут люди, чувствовать свою вину перед ними.

Поэтому, я считаю, что Верховный Совет, Президиум Верховного Совета должны опубликовать более сдержанное по тону заявление, не упоминая таких терминов, как «путч». Но в этом заявлении должно быть совершенно четко сказано, что действия союзного руководства выходят за рамки Конституции. (Шум в зале).

Р. Хасбулатов: Пусть скажет, не перебивайте.

В. Исаков: Первое — заявить, что действия союзного руководства неконституционны, вышли за рамки Конституции. Я считаю, что это так.

Второе — что возникшую ситуацию необходимо немедленно поставить на конституционную основу, создать конституционную основу для ее разрешения.

Каким образом?

Необходимо заявление по данному вопросу — с ним должен выступить Президент Союза ССР, потому что я не могу считать конституционными действия, когда вице-президент заявляет о том, что по состоянию здоровья Президент СССР не способен справиться с обязанностями. Пусть об этом скажет сам Президент.

Должны быть созваны высшие конституционные органы власти СССР, которые (только они) по Конституции могут принять решение о чрезвычайном положении — причем созвать их наиболее оперативно, в сжатые сроки.

И последнее. Должен быть созван Съезд народных депутатов СССР, который должен, как высший орган власти Союза ССР…

Р. Хасбулатов: Это все у нас записано.

В. Исаков: У вас записано, но у вас этому предшествуют такие оценки… Я ту часть принять не могу. Вы голосовали документ, в котором есть и то, и другое. Извините, но неизвестно, какая часть этого документа выстрелит — первая или вторая.

Также я считаю, что в сложившейся ситуации должны быть созваны и высшие органы власти России. Во-первых, безусловно, Верховный Совет. Но возникшая ситуация носит конституционный характер. Почему в стороне мы опять оставляем Съезд народных депутатов? Я не говорю, что в этой очень острой ситуации завтра созывать Съезд. Я лишь за то, чтобы начать подготовку Съезда народных депутатов.