Мятеж в империи (СИ)

Первый заход на посадку не удался, чуть-чуть машину и себя не угробил, в последний момент понял, что скорость слишком велика. Со второй попытки, приземлился, правда, колеса слишком резко коснулись земли, послышался скрежет, я думал, что вот тут-то уже точно катастрофы не миновать — и вновь обошлось. Самолет выкатился за пределы взлетной полосы и остановился. Одежду на мне можно выжимать, пропотел знатно.

Ко мне бегут все, растеряв свою невозмутимость первым несется Анзор. Поспешил я из кабины выбраться, а то ведь на крылья самолета запрыгнут все скопом, и шасси точно сломается. Оно-то, как оказалось чудом не отлетело, металл треснул по сварочному шву. После первых поздравлений, я отвел в сторону француза и Василия. Рассказал о недостатках самолета, своих действиях, а потом попенял главному конструктору:

— Мы же говорили, что шасси следует после взлета убирать, а перед приземлением выпускать. На сегодня этот вопрос не главный, но страдает маневренность и увеличивается расход топлива. Подумайте на досуге, как все же это сделать.

— Это все ерунда! — заявил Василий Андреевич, у которого с лица не сходит счастливая улыбка. — Главное, он полетел и приземлился! Честно говоря, я до последнего момента не верил в удачу!..

— И теперь один из главных вопросов, — хмыкнул я и махнул Луи, чтобы он к нам присоединился. — Когда самолет получит пулемет и бомбы для метания? Сколько таких сможете сделать за месяц?

— Ми не мошьем ответьить, — покачал головой француз. — У менья есть есчо два двигатьеля, но они во Франция.

— Переправляйте сюда, Велеев требуемую сумму вам выдаст, — сказал французу, у которого вдруг почему-то появился сильный акцент.

— Три-четыре каркаса самолета мы сумеем собрать за месяц, — осторожно заявил Василий.

— Продумай производство двигателей, нам необходим свой завод, — дал ему задание, а потом и перешел к поощрительной части: — По случаю удачного полета, всем выпишутся премии, так и передай работникам, участвующим в процессе постройки самолета, — сказал своему главному конструктору. — Банкет пройдет в ресторане перед управой, на все про все час времени.

Марту бы следует предупредить, чтобы повара еды наготовили, народу-то наберется много и представляю, как Велеев будет недоволен вновь растущими расходами. Успеет ли француз за месяц переправить нам свои два двигателя? Надеюсь на это, как и на то, что мы сумеем обучить нескольких пилотов, которые смогут прикрыть с воздуха бронемашины. Мало, конечно, самолетов, но если их использовать с умом, то они нанесут существенный вред врагу. Впрочем, необходимо понимать, что и из обычного пулемета во время Великой Отечественной войны в моем мире сбивались немецкие истребители и бомбардировщики. Сделать это очень тяжело, нужно большое везение, и тем не менее, следует понимать, что такая возможность есть.

— Иван Макарович, вы не перестаете меня удивлять, — подошел ко мне Гастев. — Когда я только увидел эту машину, — он кивнул в сторону самолета, — то озадачился и даже до последнего не верил, что она поднимется в воздух. Теперь же вижу, что в очередной раз ошибся! Если у нас десяток таких машин будет, да броневиков с сотню, а каждый боец получит автомат… Да мы на колени поставим всю Европу!

— Гм, Иван Матвеевич, такие разговоры прошу не вести, — погрозил ему пальцем. — Для укрепления империи стараюсь, но никак не для завоеваний чужих земель, со своими бы разобраться.

— Так мы же сможем любому врагу по зубам так дать, что он забудет, как на нас пасть разевать! — махнул рукой Гастев.

Ну, понимаю его воодушевление, однако, как ни печально, а на месте стоять нельзя. Враг же не дремлет, сам изобретает различное вооружение. Если будем продолжать в том же духе, то и в самом деле появится свет в конце туннеля, и какое-то время мы сможем не думать о внешних врагах. А вот с внутренними необходимо разобраться.

На банкете, по случаю удачного испытания самолета, я нашел время и переговорил с Катериной.

— Так что у вас с Василием Андреевичем происходит? — поинтересовался я у сестрицы.

— Работаем, — пожала та плечиком и пригубила шампанского из фужера.

— И как же он позволил тебе свое детище в такие цвета разрисовать?

— Бабочка летает, самолет тоже, — коротко ответила та.

— Значит так, — хмыкнул я, — военную технику раскрашивай в цвет, который ее сможет замаскировать, чтобы враг не сразу заметил. Понимаешь, о чем я?

Катерина нахмурилась, задумалась, а потом заявила:

— С бронемашинами еще можно такое придумать. А какие краски сделать, чтобы самолет долго не могли в небе заметить? Учти, рев двигателя издали слышен и взгляды притягивает. Вон, — она кивнула в сторону входа в зал, — эти-то гости явно не просто так подошли.