Мятежная любовь

Из ниоткуда появилась сотня чёрных свечей и все вспыхнули разом. Большая часть стояла по кругу и возле зеркал. Внутри пентаграммы свечи стояли на пересечении линий. Смерть развела нас с Сэмом по разные стороны пентаграммы. Она и Чернокнижник встали друг напротив друга. Образовав круг, мы взялись за руки. Мы с Сэмом смотрели друг другу в глаза, Смерть и Чернокнижник тоже друг другу в глаза.

— Не прерывайте визуальный контакт! — велел Чернокнижник. — Это очень важно!

Над нами взвилось пламя и загудело. Стало так страшно, что захотелось разомкнуть руки и убежать. Но надо было довести до конца начатое. Чернокнижник начал читать заклятья. Смерть подхватила. Огонь начал метаться, опаляя наши тела. И конца этому не было! В какой-то момент я почувствовала, что огонь облизывает не только наши тела, но и души. Да и заклинания тоже добрались до глубины души. Казалось, что каждое слово Смерти и Чернокнижника отпечатывалось внутри нас! Я уже видела не лицо Сэма, а бесконечный зеркальный коридор, уводящий всё дальше и дальше. Мозг разрывался от происходящего!

И вдруг все свечи моментально погасли. Мы оказались в кромешной тьме. Даже дышать стало страшно. Ничего не видно, ничего не слышно. В центре пентаграммы зажёгся огонёк.

— Идём все к нему, — скомандовала Смерть.

Мы сошлись. Колдуны соединили наши руки, а свои убрали. Теперь мы стояли с Сэмом посреди пентаграммы и не могли отвести глаз друг от друга.

— Всё получилось, — засмеялась Смерть, дико вращая глазами. Она настолько ликовала, что мне стало не по себе. С чего это такой дикий восторг? — Обряд прошёл успешно. Мы живы! Мы добудем Книгу Откровений, и подчинить себе весь мир. А вы теперь сможете находиться здесь, не тревожась за прежнюю жизнь.

— Не тревожась? — нахмурился Сэм. — Как так? Была договорённость, что мы вернёмся в прежнюю жизнь, но все проблемы минуют нас, и мы сможем жить так, как захотим в законном браке.

— Да договорённость была такой, — кивнул Чернокнижник, потирая коварно руки. — Только вы очень доверчивы. Мы ждали вас вечность, а может сто вечностей, и у нас не было права на ошибку. Отныне вы принадлежите этому миру, как раньше принадлежали ему мы, а вот мы уйдём в мир живых, по которому так истосковались.

— Нет! — заорал Сэм и схватил за грудки Чернокнижника. — Это обман! Мы договаривались об ином.

— Ну что ж, — тот небрежно стряхнул с себя руки Сэма. — На то мы и призраки, чтобы не выполнять обещания. Но отныне мы — живые, так что ты, нечисть, — он брезгливо глянул на Сэма, — иди прочь!

Сэм снова кинулся к магу, но пролетел сквозь него. Снова попытка наброситься и снова мимо! Сэм проходил сквозь Чернокнижника, как призрак!

Я закричала от ужаса. Обманом эти двое завладели нашими телами. Не копиями, а самой материей. Они выглядели так же, как прежде, но теперь могли уйти навсегда в мир живых. Мы же были обречены на вечное нахождение в мире призраков. В зазеркалье, куда так стремились.

«Ну что ж, мечты сбываются», — с горечью подумала я.

Не успели мы толком придти в себя от произошедшего, как Смерть шагнула в одно зеркало, а Чернокнижник — в другое. Мы же остались посреди пентаграммы. Долго смотрели друг на друга. Я остолбенела, не в состоянии даже двигаться. Сэм подошёл и обнял.

Взявшись за руки, мы с Сэмом приникли друг к другу. Всего час назад мы были безмерно счастливы, и вот теперь такая беда. Нас уже не радовало то, что мы вместе и что Арно не может преследовать нас, ни то, что Верховный Совет не приговорит нас к смерти. Впрочем, как можно приговорить к смерти, если мы и так стали мертвы?

Я разрыдалась. Как мы могли допустить такой обман? Как поверили злоумышленникам? Хотели обрести счастье, а обрели тлен. Вот она плата за эфемерное счастье.

— Что мы будем делать? — всхлипнула я.

— Пока не знаю, — голос Сэма был крайне сосредоточен, будто он отчаянно думал о чём-то. — Для начала надо ни в коме случае не нарушить пентаграмму и расположение зеркал. Думаю, это несложно будет сделать: тронный зал, вроде, вне времени, хоть и не пострадал, как другие помещения. Так что сюда никто не войдёт. Со временем я придумаю, что нам делать. Выход должен быть. Мы обязательно вернёмся в мир живых.

Я скрипнула зубами, вспомнив слова Чернокнижника: «Мы ждали вас вечность, а может сто вечностей».

— Сэм, они ждали нас тут веками, пока мы не появились и не согласились на ритуал. А мы с тобой где найдём двух таких же простаков? Разве не ясно, что мы застряли здесь навсегда?

Сэм помолчал, с умным видом обойдя пентаграмму.

— Ты права, навсегда — это долго. Замок давно населён призраками. А теперь и мы с тобой тоже потеряли свою сущность. Отныне мы тленны, как замок. А он довольно быстро разрушается. Заметь, в нём уже нет былого лоска, который был в тот день, когда я оживил его. Получается, что зазеркалье не может надолго удерживать время и сущность. Надо что-то придумать до тех пор, как станем жемчужно-прозрачными субстанциями.