Мятежная страсть

– Признаю, что я хотел бы разделить с вами ложе. Вы очень красивая женщина. Вы необыкновенно привлекательны!

– Это не имеет никакого значения, – бросила ему Кэролайн.

Бредфорд понял по ее небрежному тону, что она и в самом деле не осознает, насколько хороша собой. Это было новостью для него. Большинство красивых женщин, которых он знал, прекрасно понимали свою силу и использовали внешность как средство для достижения своих целей,

– Вы знаете, что я не могу смотреть на вас без смеха? – спросил он.

Кэролайн ожидала объяснений, но они не последовали, и она дала волю чувствам.

– Разумеется, я знаю, что смешна, – с раздражением сказала она. – Вы все время смеетесь надо мной. Я не глухая. Полагаю, что очень многие в бальном зале прекрасно слышали ваш смех, – нахмурившись, сказала она.

– Но я смеялся вовсе не над вами, – возразил Бредфорд, попытавшись принять серьезный вид и не преуспев в этом. – Я смеялся вместе с вами.

– Тогда почему я не смеюсь? – бросила ему Кэролайн. – Не надо быть таким дипломатичным. Это все впустую. И если вам так нравится правда, то могу выдать вам ее в полной мере. Меня совершенно не интересует то, что я вам нравлюсь. Я привыкла держать себя в руках, и меня не устраивает, когда кто-то подавляет или запугивает меня. Поскольку вы предпочитаете последнее, мы совершенно не подходим друг другу. Вам нужна какая-нибудь скромница, которая только и дожидается, чтобы ею все время помыкали. Может быть, вы позволите мне помочь вам найти что-то подходящее? Я уже знаю ваши требования к женщинам. Вам нужна преданная, любящая и… да, я совершенно забыла… такая, над которой вы могли бы смеяться.

– Вы забыли, что она должна быть честной, – с усмешкой перебил ее Бредфорд.

Он был почти счастлив, потому что Кэролайн, не отдавая себе в этом отчета, дала ему надежду. Она призналась, что боится его. Бредфорд понял, что она боится своих чувств к нему. И эта мысль воодушевляла его.

– Разумеется, она должна быть честной, – согласилась, кивнув головой, Кэролайн. – А теперь скажите, какой должна быть эта ваша идеальная женщина внешне? Блондинкой или шатенкой? Маленькой или высокой? Только скажите, и я тут же вернусь в зал и найду что-нибудь подходящее.

– Брюнетку с негодующими фиолетовыми глазами, – заявил Бредфорд. – Среднего роста, пожалуйста.

– Но вы же описываете меня, – возразила ему Кэролайн. – Я отнюдь не совершенство, милорд. У меня много недостатков.

– Некоторые из них я уже знаю, – сообщил ей Бредфорд.

Не устояв перед искушением, он снова быстро наклонился, чтобы поцеловать ее.

У Кэролайн не было времени, чтобы уклониться, поэтому сладость этого поцелуя превзошла все предыдущие. Но она все же нашла в себе силы оттолкнуть Бредфорда,

– Вы уже знаете мои недостатки? – спросила она, делая вид, что никакого поцелуя не было.

– Вам не нравятся ирландцы и англичане, вы можете рассмеяться в самый неподходящий момент, довольно вспыльчивы, и, кроме того, вы сами признались в том, что порой не вполне справедливы, – перечислял Бредфорд. – Надо ли продолжать?

– Нет, не надо, – ответила Кэролайн. – Но, перечисляя мои недостатки, вы тоже не совеем справедливы. Не то чтобы мне не нравились все ирландцы и все англичане – только невоспитанные. Да, я вспыльчива и порой могу не вовремя рассмеяться, но стараюсь этого не делать. И я редко сужу несправедливо о людях. Но вы видите только мои недостатки и не замечаете куда более тяжелых грехов за собой.

– Ваша честность повергает меня в изумление, – с улыбкой произнес Бредфорд. – А уж кротость… Мне просто хочется встать перед вами на колени.

Его широкая улыбка была совершенно неожиданна для собеседницы. Бредфорд понимал, что, продолжая пикироваться, он ничего не достигнет, но не мог справиться с собой. Он давно так не смеялся.

– Не думаю, чтобы кто-то мог заставить вас встать на колени, – заметила Кэролайн.

Она улыбнулась, и Бредфорд покачал головой.

– Вы представили себе эту картину, и она доставила вам удовольствие, не так ли? – спросил он.

– Именно так, – ответила Кэролайн. – Но нам надо вернуться в зал, покуда нас не начали разыскивать.

Бредфорд предпочел не уверять ее в том, что их исчезновение осталось до сих пор незамеченным. Он знал: все в зале только и шепчутся об этом. Никакое мало-мальски значительное происшествие не могло ускользнуть от ястребиного взгляда светских кумушек. А на своем печальном опыте герцог Бредфорд знал, что все его поступки вызывают поток сплетен.

Кэролайн совершенно справедливо настаивала на возвращении к отцу и гостям. Но… он не мог уйти, он твердил, что хочет провести с ней еще одну минуту, только минуту и наедине.

– Мы с вами не должны были целоваться, не должны были говорить друг с другом так откровенно. Мы почти не знакомы и не имеем права обсуждать подобные вещи, – заявила Кэролайн.

Она хотела предложить ему забыть весь этот разговор, но Бредфорд снова ошеломил ее.