Мятежник

Хейду выхватил нож, привычным движением вложил в ладонь, взмахнул и пустил в лицо противника с гастрофетом. Тот открыл рот, его глаза сделались большими, он был готов увернуться, но нет, движения его были словно заторможенными, медленными, а нож летел слишком быстро. Льдонянин вскрикнул, когда нож, вспарывая кожу на щеке, царапая челюсть, вонзился в лицо. Брызнула кровь. Она была бледно-алая, будто ей не хватало яркого жизненного цвета. Поверженный льдонянин попытался схватиться за нож, сделал шаг назад и, теряя равновесие, вывалился за борт. Всплеск воды, и море поглотило его.