За этими размышлениями Илья не заметил, как добрался до корабля.
«Ястреб Пустоты» стоял по центру посадочной площадки, окутанный зеленым маскировочным свечением, так что с орбиты планеты его не обнаружить. Вокруг дышали джунгли, ветер перебирал листву деревьев, раскачивались лианы, по которым перебегали лиантиды, маленькие зверьки, похожие на пушистых обезьянок с большими выразительными глазами. Они совершенно не боялись людей. И когда Илья шел от вездехода к спущенному трапу, на котором его встречал Фома Бродник и Рэм Горюнов, один из лиантидов соскочил с дерева на землю и закружился вокруг Давыдова. Илья замешкался. Он не знал, куда шагнуть, чтобы не наступить на надоедливого проворного зверька.
– Ты ему понравился, Давыдов. Теперь точно не отвяжется, – хохотнул довольный Фома Бродник.
Илье не понравился смешок. Оказаться смешным и нелепым в глазах своих будущих подданных, которые пока не свыклись с новым положением, нет ничего хуже. Они должны видеть в нем вождя, предводителя, а не клоуна, над которым потешаются все кому не лень.
Первая мысль – отвесить пинка надоедливой обезьянке, так чтобы до джунглей долетела. Но Илья подавил раздражение и вместо этого наклонился к земле и протянул руку к лиантиду. Такого он сам от себя не ожидал. Зверек недоверчиво отпрянул в сторону, но затем приблизился, обнюхал руку и неожиданно для Давыдова ловко вскарабкался на него и занял место на плече, словно попугай Флинта. С довольным видом Илья поднялся на борт корабля.
– Приобрел нового друга, это хорошо, – оценил Фома Бродник. – Как назовешь его?
– Гомером, – Илья вспомнил знаменитый мультяшный персонаж из далекого прошлого. – Докладывай, что у вас тут происходит? Какие успехи?
По пути Фома доложил о проделанной работе. Ему удалось провести инспекцию освобожденных «донников». Перепись личного состава – дело полезное. Теперь они располагали данными о людях, с которыми предстояло работать. На взгляд Фомы Бродника, большая часть «донников» была непригодна к военной жизни. До ссылки на мааровые рудники они несли гражданскую службу и оружие видели лишь в виртуале да у полицейских на улицах. К тому же заключение сломило их, лишило последних сил к сопротивлению. Фома предложил поработать с их «разгонниками», чтобы через них воздействовать на пациентов, заставить их сражаться. Мысль показалась Илье дельной, но он хотел настоящих солдат, а не кукол на веревочке. К тому же кто будет ими управлять? Кто сможет провести психокоррекцию большому количеству людей в кратчайшие сроки?
Тут было о чем подумать. А пока Илья решил провести смотр освобожденным.
Два дня он провел на корабле, занимаясь «донниками».
Все это время лиантид не покидал его. Илья думал, что обезьянка наиграется и заскучает в стальных стенах, после чего сама попросится на волю в джунгли. Но не тут-то было. Гомер оказался на редкость умным и любопытным зверьком. Он подолгу пропадал, путешествовал по кораблю, но неизменно возвращался – голодный и довольный. Несмотря на то что он быстро стал всеобщим любимцем, каждый норовил подержать его на руках, погладить да поиграть с ним, Гомер признавал хозяином только Давыдова. С остальными играл, шел на руки, но лишнего не позволял и нигде не задерживался подолгу. Проблем с питанием Гомера не было. Он ел то же, что и люди, поэтому его подкармливали все кому не лень. Но Гомер был разборчив в пище. Все что попало в себя не пихал, выбирал самое вкусное.
Илья думал, что обезьянка помешает работе, но Гомер держался уверенно и не докучал хозяину, пока тот был занят. Гомер повсюду ходил за ним, изредка сидел на плече, когда хозяин был свободен, но держался деликатно, словно понимал, насколько важным делом тот занимается.
Илья в первый же день провел смотр «донникам». Заставил их построиться возле корабля и внимательно осмотрел материал, из которого им предстояло лепить солдат.
Увиденное удручало. Жалкое отребье, а не солдаты. Одетые в серые «донные» робы, они выглядели призрачными тенями людей. В них не осталось ничего человеческого. Искра жизни давно потухла. Похоже, без вмешательства мозгоправов не обойтись. Но где взять надежных специалистов, это вопрос, который требовалось срочно обсудить с ближним кругом.