Мятежник (ЛП)

Северяне, ободренные временным затишьем в стрельбе, снова начали продвигаться. Новая артиллерийская батарея южан добралась до правого фланга Эванса, и канониры осыпали федералистов картечью и ядрами, убеждая северян поторопиться.

Группы северян, будто соревнуясь друг с другом, тащили тяжелые флаги с кистями вперед, через клубы дыма, висящие над лугом, который был так изрыт снарядами и ядрами, что сернистая вонь порохового дыма была приправлена сладким запахом свежескошенного сена.

Майор Бёрд взглянул на свои старомодные часы, моргнул и посмотрел снова. Он поднес часы к уху, решив, что они, должно быть, остановились, но услышал спокойное тиканье. Почему-то он посчитал, что уже настал полдень, но была всего половина десятого. Он облизал сухие губы, поднял саблю и опять перевел взгляд на приближающегося врага.

Раздался сигнал горна.

Одна фальшивая нота, потом пауза, потом еще две, а затем четкие три ноты, и еще раз три, секундная пауза, и внезапно офицеры и сержанты стали выкрикивать команды вставать и идти вперед. Мгновение никто не шевелился, а потом серая линия у поломанного снарядами и исполосованного пулями леса пришла в движение.

- Вперед! - призвал майор Бёрд и вышел на солнечный свет, держа саблю в поднятой руке и указывая ей вперед.

Он немного подпортил эту героическую позу, споткнувшись, когда перелезал через изгородь, но быстро встал и пошел дальше. Адам взял на себя командование пятой ротой после гибели капитана Элайши Бэрроуза. Бэрроуз был старшим клерком в окружном банке Фалконера и не особо хотел вступать в Легион, но побоялся рискнуть своим продвижением по службе в банке Вашингтона Фалконера в случае отказа.

Ныне же от него осталось лишь тело с потемневшей кожей и роем усевшихся повсюду мух.

Адам, принявший командование, шел во главе пятой роты с револьвером в правой руке и ножнами на левом боку. Ножны могли запутаться между ног, их приходилось постоянно придерживать. Та же проблема донимала и Старбака, шагавшего рядом с Бёрдом.

- Мне кажется, сабля того не стоит, - заметил Бёрд. - Я, конечно, догадывался, что лошади - та еще головная боль, но, похоже, с саблями дело обстоит не лучше. Фалконер, наверное, огорчится. Мне иногда кажется, что его заветная мечта - вести войска в битву с копьем в руке, - Бёрд гнусаво хохотнул, представив себе эту картину.

- Сэр Вашингтон Фалконер, лорд Семи Источников! Да, ему понравится. Все же я никогда не понимал, почему отцы-основатели отменили все эти титулы. Ничего не стоят, зато дураки довольны сверх меры. Моей сестрице бы понравился титул леди Фалконер... Ваш револьвер заряжен?

- Да, - правда, Старбак из него так и не выстрелил.

- А мой - нет. Все как-то забываю, - Бёрд срубил клинком одуванчик. Справа от него четкими рядами наступала пятая рота. Как минимум двое солдат повесили свои винтовки на плечо, заменив их на длинные охотничьи ножи.

Таддеус Бёрд любил называть их тесаками мясника, но всё же огромные неуклюжие клинки выглядели подходящими для этой отчаянной авантюры. Пули северян свистели в воздухе, впиваясь во вздрагивающие от попадания в ткань знамена Легиона.

- Вы заметили, янки до сих пор целят высоко? - спросил Бёрд.

- И слава Богу, - ответил Старбак.

Снова зазвучал горн, подстегивая шеренги мятежников, и Бёрд взмахнул клинком, призывая Легион ускориться. Солдаты двинулись наполовину шагом, наполовину бегом. Старбак обошел кусок дымящейся, испещренной осколками земли, где лежало изувеченное тело стрелка. Снаряд превратил в месиво его живот и половину грудной клетки. То же, что осталось, было усеяно мухами. Большие зубы выделялись на фоне начинающего темнеть на солнце лица.

- По-моему, это Джордж Масгрейв, - доверительно сообщил Бёрд.

- Как вы можете быть уверены? - только и смог вымолвить Старбак.

- Эти зубы как у грызуна. Он был испорченным мальчишкой. Хулиганом. Хотел бы я сказать, что сожалею о его смерти, но не могу. Я сотню раз желал, чтоб он сдох. Такое отвратительное создание.

В солдата из одиннадцатой роты попала пуля, и он разразился воплями от боли. Двое других подбежали к нему, чтобы помочь.

- Оставьте его! - рявкнул сержант Траслоу, и раненый остался корчиться от боли на траве. Музыканты Легиона, укрывшиеся у края леса, также являлись санитарами, и двое из них, поколебавшись, бросились вперед, чтобы подобрать раненого.

Гаубичный снаряд с визгом вонзился в землю на лугу. Он взорвался, и вслед тут же полетел еще один. Пехота северян остановилась, перезаряжая винтовки.

Старбак увидел, как поднимаются и опускаются шомполы, он мог разглядеть покрытые порохом лица, переводящие глаза со своего оружие на приближающуюся шеренгу мятежников.