Мятежник (ЛП)

РАЗИЭЛЬ СКОЛЬЗНУЛ В ПОСТЕЛЬ и ЛЁГ РЯДОМ СО СВОЕЙ ЖЕНОЙ, притянул её к себе и рассеянно погладил её округлившийся живот. Малыш внутри подпрыгнул от его прикосновения, факт, который всегда шокировал его, но он продолжал ласкать живот, для неё, для себя, для всего, что лежало внутри неё.

Это был страх, которым он ни с кем не делился. Он не доверял судьбе, не доверял Уриэлю. Это чудо было даровано им, в немалой степени благодаря демону, покровителю женщин и плодородия, Лилит, которая теперь была совершенно нормальной Рейчел, но он ждал, когда всё изменится. Он глубоко, втайне боялся, что Элли умрёт, что ребёнок будет каким-то ужасом, или, если это было нормально, что он тоже умрёт. Уриэль ни за что не позволил бы родиться ребёнку Падших. Он ни за что не позволил бы разрушить какую-либо часть их проклятия.

Даже настойчивость провидицы в том, что всё будет хорошо, ничего не значила. Видения Марты были в лучшем случае несовершенными, в худшем — приводящими в бешенство и разрушающими. Она никогда точно не ошибалась, но реализация этих пророчеств действительно могла быть запутанной. Она настаивала на том, что у Элли родится здоровый ребёнок, и что мать и ребёнок будут здоровы.

Он не верил в это.

— Всё в порядке? — сонно спросила Элли.

— Всё идеально, — сказал он, целуя её в шею сбоку, вдыхая её сладкий аромат.

Во время беременности всё было по-другому, и ему потребовалось некоторое время, чтобы распознать новую нотку в её уникальном аромате. Это была сладость молока.

Он закрыл глаза, безмолвная молитва наполнила его. Он, который никогда не молился, потому что больше, чем кто-либо другой, знал о бесполезности этого.

— Так вот, это ложь, — сказала Элли, и на мгновение он замер.

Догадалась ли она о его опасениях? Худшее, что он мог сделать — это передать свои страхи. Марта сказала ему, что у неё достаточно своих собственных, естественных неуверенностей матери-новичка.

А затем она продолжила говорить:

— Ты никогда не рассказывал мне о Каине, но я видела, как вы все вели себя рядом с ним. Тебе не нравится, что он вернулся в Шеол. Почему?

Он не выказал своего облегчения, просто притянул её к себе.

— Он что-то замышляет. Он хитёр, коварен и доставляет хлопоты. Так было всегда.

— По-моему, это звучит не очень по-ангельски, — сказала она, удовлетворённо прижимаясь к нему. — Почему он другой? Когда он пал?

Разиэль заколебался, но только на мгновение. Она была Источником, а он Альфой, и её проницательность и мудрость были бесценны на протяжении многих лет. Но Каин был наследием, о котором он предпочёл бы забыть.

У него больше не было такого выбора.

— Каин пал, когда мы все это сделали. Нас было двести человек, посланных на землю учить детей человеческих.

— Верно, — сонно пробормотала она. — Ты научил их макияжу.

С её губ сорвался смех.

— Непочтительная девчонка, — сказал он, слегка укусив её сзади за шею. — Просто потому, что несколько лет назад здесь появился какой-то ненормальный перевод полусумасшедшего пророка…

— Я знаю, я знаю, Книга Еноха — это ткань лжи, — она тихо хихикнула. — Ты учил их астрологии, Азазель учил их войне и вооружению. Чему их научил Каин?

Он колебался.

— Его послали учить людей сексу.

Элли рассмеялась.

— Я думала, что это то, что вы все делали.

— Это была случайность.

— Секс с женщиной был случайностью? — усмехнулась она.

— Влюбиться в них было невозможно.

Ему всегда приходилось действовать осторожно с этим. За время своего безграничного существования он любил многих женщин. В глубине души он знал, что Элли была другой, родственной душой, связь с которой никогда не разорвётся. Когда она перестанет существовать, он тоже исчезнет, но он не сказал ей об этом. Она будет спорить с ним и всё равно будет страдать от иррациональной ревности.

— Я могу в это поверить, — сказала она обманчиво ровным голосом. — Ты определённо делал всё возможное, чтобы не влюбиться в меня.

— И я был намного сильнее к тому времени, когда ты появилась. Когда нас впервые послали на землю, мы были новичками, не привыкшими к искушениям. Мы даже не осознавали, что то, что мы чувствовали к человеческим женщинам, было похотью, такой вещи не существовало. Но Каин знал. Он был первым, кто сдался. Он влюбился в молодую девушку по имени Тамар и нарушил главное правило. Он переспал с ней, и она понесла дитя.

— А потом после нас хоть потоп?

Он едва не рассмеялся. Почти.

— Не совсем. Никакой массовой капитуляции со стороны остальных ангелов не было. Верховный Властитель обнаружил, что произошло. И он послал Уриэля разобраться с ситуацией, — он почувствовал, как напряглось её тело, её тёплая, податливая кожа внезапно похолодела, и он крепче прижал её к себе.

— Что случилось?

— Он убил её. Выпотрошил её, а затем сжег, пока она ещё была жива, в то время как Каин кричал, боролся и был вынужден смотреть. В то время она была беременна.

В его постели воцарилось долгое молчание, и его прекрасная, тёплая беременная жена медленно высвободилась из его объятий, с трудом повернувшись, чтобы посмотреть на него в лунном свете.

— А что остальные из вас делали, пока это происходило?