Мятежник (ЛП)

Я посмотрела на узкую застеклённую дверь, которая вела из моей маленькой комнаты во внутренний двор, который я делила с Каином. Двор, которым я никогда больше не воспользуюсь, по крайней мере, до тех пор, пока он не уедет или не переедет в более центральные помещения. Было бы достаточно трудно избегать его в узких коридорах здесь. Я больше не буду лежать обнажённой под блаженными лучами солнца, которое никогда не жгло, никогда не сжигало, просто успокаивало меня тёплым, лучистым теплом.

Это была цена, которую я была готова заплатить. Если дела пойдут совсем плохо, я всегда смогу попросить Разиэля и Элли переселить меня в комнату наверху в большом доме. Там я чувствовала бы себя в большей безопасности, окружённая людьми, которые были мне большей семьёй, чем кто-либо, с кем я выросла. Я не была уверена, почему я думала, что безопасность — это проблема. Не было причин думать, что Каин представлял для меня какую-то особую опасность. Почему он должен?

В любом случае, я не собиралась доставлять ему удовольствие, прогоняя меня. Я была изобретательной женщиной, я могла бы сказать ему, что у меня было видение, требующее, чтобы я переехала. Что я должна была быть рядом с Элли по мере того, как приближалось её время.

Мне была ненавистна мысль о том, чтобы использовать свои видения, лгать, чтобы выпутаться из неловкой ситуации. Пророчества и без того были чрезвычайно хитрыми, если бы я начала их выдумывать всякий раз, когда становилось трудно, я бы разрушила то малое доверие, которое у меня было.

Я заставила себя сесть, прислушиваясь, но из соседних комнат больше не доносилось ни звука. Может быть, мне было бы лучше, если бы все игнорировали мои сны и предзнаменования. Они были проклятием, сплошными неприятностями, и я была бы гораздо счастливее, вернувшись к своей роли тихой маленькой Марты, вдовы Томаса.

Я даже подумывала о том, чтобы солгать о своих сбивающих с толку истинных видениях. Я не осмеливалась рисковать, знание того, что Элли была беременна до того, как это произошло, позволило ей лучше заботиться о себе. Знание того, что древнеримская богиня войны Виктория Беллона должна была прибыть в Шеол до первой битвы с Уриэлем, означало, что у нас был шанс выжить. Знание того, что Тори погибнет в той битве, дало Элли шанс спасти её, вернуть обратно.

Нет, я не могла отвернуться от своих обязанностей, какими бы трудными они ни были. И я не могла убежать просто потому, что нашла нашего недавно вернувшегося падшего ангела тревожным. Я не привыкла ко всему этому очарованию и силе, направленным на меня. Мне это не понравилось. Но я могла бы с этим смириться.

Кроме того, рано или поздно он отправился бы на охоту за парой, по моему опыту, Падшие недолго оставались одинокими. И как только он это сделает, он, вероятно, успокоится и станет таким же, как все остальные.

Или нет. Я не могла это толком разглядеть. Каин слишком отличался от остальных, с этой злой, насмешливой улыбкой. Падшие никогда не любили улыбаться. Более вероятно, что он просто уйдёт ещё раз и не вернётся до тех пор, пока моя смертная жизнь не закончится. Оставалось только надеяться.

Вытолкнув себя из кровати, я принялась мерить шагами свою комнату. Сон ускользал от меня, может быть, сегодня вечером было бы лучше. Теперь, когда тёмный человек из моего видения прибыл, мне не нужно было так сильно бояться сновидений. Другое пророчество вряд ли сбудется в ближайшие недели или даже месяцы. Я могла бы погрузиться в подготовку к рождению ребёнка, первого ребёнка, появившегося за бесконечное время с тех пор, как ангелы впервые пали на землю. В конце концов, в своей смертной жизни я в основном воспитывала детей вокруг себя, братьев и сестёр или нет, и я знала о младенцах. Я даже помогла матери родить одного из них в нашей унылой квартире без электричества и тепла, только с проточной водой. Беременность Элли была бы сущим пустяком по сравнению с этим, и Рейчел была бы главной.

Горячий душ помог мне почувствовать себя человеком. По какой-то причине мне потребовалось гораздо больше времени, чем обычно, чтобы одеться, всё, казалось, странно сидело и было неудобно. В конце концов, я оказалась в платье, простом, с юбками до щиколоток, струящимися вокруг меня, и достаточно высоким вырезом, чтобы скрыть мои шрамы. Я редко пользовалась косметикой, но моё лицо было бледным, глаза казались немного запавшими, и мне не нравилось моё отражение. Нанеся немного румян и туши, я в ужасе уставилась на новую и улучшенную Марту, прежде чем стереть всё это.