Мятежники

Девушка с раскрасневшимся лицом смазливо улыбнулась и налила эль.

— Да, мой господин. Вы будете довольны.

Рогланд откинулся на стуле и проводил служанку взглядом, облизнул губы.

— Так, мои дорогие, я, пожалуй, пойду.

Он поднялся из-за стола, и Агнея хотела было встать с ним. Рогланд прижал ладонь к груди с извиняющейся улыбкой, жестом попросил Агнею сесть на место, потом похлопал по плечу капитана и быстро улизнул в конец зала.

После ухода рыцаря Агнея сидела молча. Стало неуютно, одиноко и душно в большом зале. Мужчины в таверне не церемонились в выражениях, служанки кокетничали и садились к посетителям на колени, солдаты тискали женщин и смачно целовали, в углу блевал прямо на пол какой-то молоденький копейщик в дырявой кожаной куртке с редкими островками уцелевших металлических бляшек. Слова тонули среди криков, песен и смеха.

Агнее никогда не приходилось бывать в обычных трактирах, а если они и останавливались в гостевых домах во время путешествий, то им отводили отдельные комнаты, а вокруг сидели рыцари, и никто не смел вести себя подобным образом. Сверра, похоже, это ничуть не заботило. Всё его внимание поглощала третья, а потом и четвёртая кружка эля. На Агнею он даже не глядел, и она внутренне сжалась, когда Сверр наполнил кружку снова.

— Простите, капитан.

Агнея теребила под столом край рубахи на коленях. Сверр оторвался от эля, посмотрел на спутницу, и она почувствовала себя назойливой мухой, вроде той, что сейчас ползала по грязному пятну на скатерти.

— Полагаю, нам тоже нужно идти.

— Нет.

— И я бы хотела… Где тут… эта баня, — сказала она, запинаясь, продолжая изучать маршрут мухи.

Ей было страшно неудобно обращаться с такой просьбой к мужчине.

Сверр не ответил, как обычно, допил эль и поболтал остатки на донышке в раздумье.

— Между прочим, — гордо выпрямилась Агнея и, заливаясь краской, посмотрела прямо на капитана, — вам бы тоже не помешала ванна. Весьма.

Эта фраза наконец-то заставила его оторваться от кружки. Он прыснул:

— Да это не… — Сверр поднял глаза, взглянул на краснеющую Агнею и вздохнул, — …не… не то, к чему вы привыкли, леди.

Она обиженно прикусила губу. К грязи, вони и пьяным мужикам она точно не привыкла. И её устроила бы сейчас любая кадка с горячей водой и кусочком мыла.

— Я не так избалована, как вы думаете, капитан.

— Ну да, — он стукнул кружкой по столу и встал. — Ладно, ступай за мной. Отстанешь — сама виновата.

Агнея спешила за ним, ныряя под руки, ускользая от улыбающихся посетителей, и злилась. В конце концов, кто Сверр такой, чтобы заставлять леди бегать хвостом?

Они миновали внутренний двор, заполненный прачками и собаками, спустились в полуподвальное помещение, где мужчины надевали оружие, выпивали, женщины поправляли юбки и заворачивали тюки стиранного белья. Не успела Агнея рассмотреть их, как капитан пропустил её за толстую тяжёлую дверь в просторный зал без окон, жаркий, влажный и душистый.

Агнея сделала шаг и замерла.

Слева за длинным столом сидели трое мужчин, одетые в одни подштанники. Служанка-банщица в тонкой намокшей рубашке, облепившей тело, разливала эль. Агнея рванулась назад и едва не ткнулась лбом в грудь капитана.

— Что это?

Видимо, вид у неё был настолько ошарашенный и напуганный, что Сверр тихонько засмеялся.

— Баня. Я предупреждал.

— Здесь мужчины, — прошептала она сквозь зубы.

— Женщины здесь тоже есть. Это общая баня, леди. Обычная трактирная общая баня. — Сверр взял её за локти, отодвинул и вошёл.

Стараясь не смотреть по сторонам, Агнея сердито процедила:

— Это бордель какой-то, а не баня.

— Никогда в таких не была, да? Многим леди нравится.

Она удивлённо уставилась на него.

— Капитан, вам доставляет удовольствие издеваться?

Сверр оставил Агнею у входа, поймал какую-то служанку и насыпал ей медяков. Банщица поклонилась и пригласила их за собой.

В той части, куда их проводили, отдельные комнаты отделяли тонкие каменные перегородки. В полутёмном закутке на помосте располагалась круглая деревянная чаша, занавешенная полотном. От воды поднимался горячий пар. Ниже находилась квадратная купальня, сбоку в стене размещался небольшой альков под портьерой с кроватью, застеленной тюфяком. Сверр прошёл внутрь, заглянул за полуспущенную портьеру.

— Господин желает что-нибудь? — привычно-равнодушно спросила служанка, стараясь не смотреть Сверру в лицо. — Может…

— Тишины и покоя.

Он кинул банщице ещё медную монетку, и служанка с явным облегчением и радостью удалилась.

— И всё-таки бордель, — брезгливо буркнула Агнея.

— А моё общество тебя не смущает, леди Агге? Я, между прочим, тоже мужчина, — Сверр откинул капюшон и расстегнул жаркий плащ.

— Вы, — Агнея взглянула вверх в лицо спутнику и запнулась, — ведь…

— Прислуга?

— Нет, разумеется.

Было что-то в его взгляде насмешливое, Агнея лишь неопределённо повела плечами, уходя от утвердительного ответа.

Сверр посмотрел на неё, как на провинившегося ребёнка, потом покачал головой:

— Иди давай, госпитальерша. Я посторожу.

Он отстегнул меч и полулёжа вытянулся на кровати, заложив руки за голову.