Мятежники Акорны

— Правда? Это он сам тебе сказал? — спросил Беккер, повернувшись в кресле и бросив из-под мохнатых бровей острый взгляд на своего первого помощника, уютно свернувшегося на капитанском кресле.

— Да, он сам сказал мне об этом. РК обладает блестящими телепатическими способностями и охотно пользуется ими, когда считает нужным. Правда, делает он это лишь в экстренных случаях, а в остальное время ведет себя, как обычный кот.

— Старый мошенник! — проворчал Беккер, почесывая голову первого помощника. — Я всегда знал, что он умнее многих людей.

— Итак, по-вашему, мульзара должно обрадовать мое намерение отправиться спасать пострадавших от эпизоотии животных, даже если они живут в других краях. Это хорошая новость, очень хорошая. Возможно, сегодня вечером мне представится возможность поговорить с ним на эту тему. В таком случае мне лучше поторопиться. Вы идете со мной?

— Не сегодня. Я должен дождаться, пока со «Странника» вернутся Мак и Макдоналд. Кроме того, на улице слишком жарко, а у нас здесь снова работают кондиционеры.

Акорна улыбнулась:

— У нас тоже.

— Однако завтра, когда соберешься в путь, пошли за мной. Я не хочу, чтобы ты шла одна.

— Я и не пойду одна. Скорее всего, со мной отправятся капитан Макдоналд и ваты. А может, еще Мью-Шер и даже Надари. Двигаться с грузом, наверное, мы будем медленно. А с другой стороны, если бы я знала, что это поможет спасти остальных храмовых котов, я могла бы пуститься в путь одна или с вами.

— Кандо сказал, что коты в их Храме заболели первыми, значит, мы можем предположить, что остальные еще живы. Не волнуйся, принцесса, ты успеешь. Готов биться об заклад.

Глава 13

Когда Эду Кандо вторично — и на сей раз гораздо более тщательно — осмотрел тело убитого, он понял, что его дознаватели дали маху: труп принадлежал вовсе не Бьюлайбабу. Сделать его это заставила странная просьба храмового врача, который попросил мульзара еще раз заглянуть в лазарет, поскольку он, дескать, обнаружил нечто, что не могло принадлежать погибшему жрецу.

Первое, на что обратил внимание Кандо, было состояние кожи погибшего. То, что от нее осталось, разлагалось не так, как положено человеческой плоти. Комнату наполнял отвратительный запах гниения, однако трупное зловоние не доставляло Кандо никаких неудобств. Наоборот, этот запах ассоциировался в его сознании с поверженным врагом, с триумфом победителя, с богатой добычей, со сладостными мгновениями, когда семьи побежденных, обращенные в рабов, наблюдают, как гниют на недалеких сопках останки тех, кто еще вчера был их защитниками: отцами, братьями, сыновьями. Этот запах был ему хорошо знаком, больше того, ласкал его ноздри. Он успокаивал его, словно говоря: твои враги мертвы, а ты все еще жив!

Насторожило Кандо совсем другое. По странному стечению обстоятельств кожные покровы почти не поврежденных рук, ног и спины убитого до крайности напоминали кожу членов тайного братства аридими, которые практически мумифицировали себя еще при жизни.

Кандо попытался объяснить это врачу, но тот вдруг протянул ему какой-то камень:

— Я нашел это, когда осматривал раны на шее, мульзар. Сам его размер подсказал мне, что он принадлежал не Бьюлайбабу. А смыв с него кровь, я буквально испытал шок. Взгляните на удивительный золотой цвет этого амулета и на палево-желтый зрачок посередине!

Кандо взял амулет и изумился. Тот был даже лучше, чем его собственный!

— А ты наблюдателен, Динан! Бьюлайбаб действительно не обладал таким сокровищем, как это.

Мульзар утаил от фельдшера лишь одно: сам-то он отлично знал, кто мог владеть столь драгоценной вещью.

Эду посмотрел на тело, сконцентрировал внимание на кровавой мешанине, где раньше находилось лицо убитого, и попытался восстановить в памяти образ человека, который мог некогда носить такой амулет.

Верхняя часть черепа осталась нетронутой. Основные повреждения приходились на мягкие ткани лица.

— Смой кровь с головы. Я хочу осмотреть его лоб.

— Лобная кость пробита и раздроблена, мульзар, и многих осколков недостает.

— Все равно сделай, как говорю, — велел Кандо. — Может, мне все же удастся найти то, что я хочу.

Вошла женщина с тазиком и тряпкой, и после того, как она вымыла и вычистила череп убитого, мульзар торжествующе воскликнул:

— Ага! — И указал на углубление в одном из осколков лобной кости, глубоко вонзившемся в мертвую плоть: — Видишь эту маленькую вмятину? У кого, по-твоему, может быть такая?

— Я… Я не знаю, мульзар. Может быть, эта отметина является следом какой-нибудь травмы?

— Нет, нет! Разве ты не видишь? Это вовсе не след старой раны. Я скажу тебе, у кого могла быть такая отметина, Динан. У того, кто прошел инициацию и принял высший духовный сан братства аридими.

— А-а-а… — протянул мужчина, переводя взгляд с мертвеца на Кандо и обратно. Было, однако, видно, что он по-прежнему ничего не понимает.