Мятежница

Самое смешное, я не могла теперь представить произошедшее вчера иначе. Не могла смоделировать иной исход и иные реакции. Вспышка ревности Криса была ожидаема. Хотя меня и застали врасплох его дальнейшие действия. Но я не возразила, не попыталась защититься. Почему? Надеялась смягчить момент? Действительно считала себя виноватой? Будь я на месте Криса, смогла бы выслушать и поверить? Смогла бы сохранить холодный разум? Памятуя о случае с Амандой, не могу дать однозначный ответ. Я знаю себя, знаю, что не стану изменять, но в этом не уверен Крис. И я не в состоянии его убедить. Он не усомнился в измене даже, когда прозвучало утверждение о подставе. Потому что Фокс действительно выбрал слишком мудрёный способ, нелогичный, чем развеял все мои заверения в верности. Но случившееся можно раскладывать по полочкам сколько угодно. А главный вопрос так и оставался нерешённым. Что делать дальше?

Собрать вещи и уйти от Криса? Я не могла представить, как теперь смогу позволить ему к себе прикоснуться. И в то же время, не знала, как буду дальше строить свою жизнь без него. Мы не так много времени живём вместе, но иногда чудится, что до него и не было других отношений. Что я всегда просыпалась и засыпала с ним в одной кровати, что мы вместе ели, вместе принимали душ. Всё вместе. И как теперь снова остаться одной? Будет очень больно. Придётся резать по-живому. Это можно сказать с уверенностью. И будет сложно. Я не знала, как от него уйти. Как отправиться в квартиру, которая стала для меня домом, собрать вещи и покинуть её навсегда. И ведь не получится сделать это в тихую. Нужно объясниться с Крисом. Мы ведь не чужие. Мы хотим быть вместе. Просто не получается. И мы не хотим быть порознь. В этом главнейшая проблема. Наша зависимость. Больная и такая родная.

— Чего ж так тяжко, а? — пробормотала я, присаживаясь на бортик фонтана.

Ведь даже не заметила, как забрела в небольшой сквер.

А должно быть как-то иначе в твоей ситуации? — иронично поинтересовалась Лилит. — Не бьёшься в истерике и отлично.

Ты умеешь подбодрить.

Обращайся.

Заметив краем глаза, как незнакомец заглядывает в глазок фотоаппарата, я напряглась. А он сделал несколько кадров и сосредоточил взгляд на экране, рассматривая сделанные снимки. Я несколько опешила. Может, он снимает фонтан? Хмыкнув про себя, я поднялась и двинулась дальше по покрытой пожухлой листвой дорожке. Незнакомец последовал за мной. Послушался звук затвора фотоаппарата.

Ты нашла городского маньяка. Везу-у-чая, — рассмеялась Лилит.

Да уж, — я опустилась на каменную скамейку возле милой старушки.

Мужчина сбился с шага, но прошёл вперёд. А про себя я отметила, что он всё же кажется смутно знакомым. Лет тридцати на вид. Среднего роста, худощавый. Светлые короткие волосы в некотором беспорядке. На приятном лице с лёгкой щетиной отпечаталась задумчивая мина. Он одет стильно. В чёрное пальто, серые брюки и замшевые ботинки. Голубые глаза за дизайнерскими очками в чёрной оправе наполнены сомнениями. И излучает он обычную человеческую энергию. Присев на соседнюю скамью, он снова аккуратно навёл на меня фотоаппарат и сделал несколько снимков. Если он шпион, то ему нужно пройти обучающий курс заново. Пока не убили нервные печатницы.

Не боец он. Маникюр аккуратнее твоего.

А ещё у него сигареты в кармане, — отметила я нечто важное, край коробки торчал из кармана.

Странный мужчина меня заинтриговал и удивительным образом отвлёк, потому я решила рискнуть. Извлекла из сумки мираж и продемонстрировала его незнакомцу. Спохватившись, он поднялся и направился ко мне, извлекая из кармана сигареты. И снова смотрел с сомнением.

— Давно вы меня преследуете? — лениво поинтересовалась, вытягивая из пачки коричневую сигарету.

— Часа два, — поморщился он.

Одна ночь в штаб-квартире и я потеряла хватку. Проморгать два часа неумелого преследования, это надо очень глубоко уйти в себя.

— Надо же, — я прикурила и глубоко затянулась, глядя в глаза незнакомца. — Пенелопа.

— Томас, — представился он, протягивая мне руку.

Наши ладони сомкнулись в лёгком пожатии, но он не стал меня отпускать, а потянул на себя, вынуждая встать.

— Тут рядом замечательная кофейня, — заявил он, улыбнувшись краешком губ, отчего лицо его просветлело. Похоже, он определился. — Я так понял, вы никуда не спешите, я сегодня тоже.

— Хорошо, кофейня. Там вы мне расскажете, почему меня преследовали?

— Я вас фотографировал, — пожал он плечами, указав на висящий не его шее фотоаппарат. — Хотите посмотреть?

— Хочу, — я тоже пожала плечами, повторяя его жест.

Ведь действительно никуда не спешу.

***

— Почему ты сразу не рассказала Крису? — поинтересовался Томас, размешивая сахар в чашке кофе.