Мятежница (СИ)

Несмотря на ледяной взгляд, сильные пальцы опаляли жаром. Но при этом не оставляли сомнений в том, что могут раздавить одним движением.

— Я не ваша собственность, — процедила сквозь зубы. — И никогда ею не стану.

Его пальцы скользнули ниже, не позволяя сосредоточиться на смысле слов. Коснулись бьющейся жилки, погладили ключицу и спустились к груди.

— Уже стала, фрейлина, — говорил он тихо, словно размышляя вслух. — Уже стала. Княгиня уничтожила родник, только чтобы он не достался мне. Убила себя, чтобы я не прочитал ее мысли. А рядом оказалась та, чьи мысли я не слышу. Совпадение?

— Это была ее последняя просьба.

— И о чем же она тебя попросила?

— Просто сопровождать ее. Как вы понимаете, отказать я не могла.

Внезапно меня прижали к себе еще сильнее, вдавили в сильное тело. Так, что дыхание перехватило. Я была настолько близко от мужчины лишь однажды: когда девчушкой провалилась под весенний лед. Сэр Лайол, друг отца, вытащил меня из холодной реки, и прижимал к себе до самого дома, не позволяя замерзнуть. Но тогда меня бил озноб, а сейчас я словно горела.

— В чем твой секрет, Амелия? — хрипло спросил он.

— У меня нет секретов. — Мой голос сбился, и за это захотелось надавать себе по щекам.

— Ты бы исполнила любую волю своей княгини, фрейлина?

— Это мой долг. Я давала клятву.

— Но исполнила бы? Взошла бы на алтарь вместо нее?

Разговор нравился мне все меньше и меньше. Я сглотнула, представив, что могла оказаться на месте ее светлости, но все-таки ответила:

— Да.

— Почему?

— Я же говорила! — вспылила я.

— Клятва, — повторил Мрак. — Я помню. Но это не мешает некоторым нарушать их и предавать тех, кого они обещали защищать. Союзники бегут с поля боя, прислужники показывают тайные тропы, лучшие друзья вонзают меч в спину.

— Вам-то бояться нечего, — заметила издевательски, — вы способны прочитать мысли любого.

— Любого. Но не твои.

Наши взгляды скрестились, словно клинки: мой огненный и его ледяной.

— Зачем хранить верность тому, кого больше нет? Расскажи мне правду, Амелия. Расскажи, и получишь свободу.

— И я должна вам поверить?

— У тебя есть мое слово. Слово чести.

Перед глазами встало лицо Роуз, заплаканное и бледное.

— Слово чести артанца? — вышло на удивление зло.

И презрительно. В следующий миг меня отшвырнули от себя, как змею.

— На колени, фрейлина. — Лед опалил хлеще пламени, как и слова: — За свою дерзость ты будешь наказана.

Сказать, что внутри все похолодело — значит, ничего не сказать. В груди взметнулась настоящая северная метель, холод растекся по телу, коснулся сердца. Так словно не было костра, бессильного перед обжигающего льдом взгляда артанского князя.

Однажды я уже стояла перед ним на коленях. Там, в Священном саду. Это был один из самых унизительных моментов в моей жизни, и я сцепила зубы. Картины наказаний всплывали перед глазами: одна страшнее другой, но подчиниться ему — значит, перестать себя уважать.

— На колени, фрейлина, — нетерпеливо повторил Мрак.

— Нет, — спокойно встретила его взгляд.

Ледяные глаза вспыхнули серебром, и я вздрогнула. Особенно когда в шатер влетел запыхавшийся оруженосец.

— Возьми отряд Гельцмара, возвращайтесь в замок Норг. — Каждое слово впивалось в сознание ледяной иглой. — Привезите сюда фрейлину княгини по имени Роуз.

Перед глазами тут же потемнело, словно кто-то сдавил горло.

— Зачем она вам? — спросила не своим голосом.

— За оскорбление в Артане отвечает либо тот, кто его нанес, — Мрак пристально посмотрел на меня, — либо ближайший родственник или друг.

Меня словно бросили из холода в кипяток.

— Подождите! — вскрикнула, когда Браден развернулся к выходу. Я шагнула к артанскому князю раньше, чем осознала это, коснувшись жесткого рукава.

— Пожалуйста, не надо.

Наши взгляды встретились, и я задохнулась от приговора, застывшего в ледяных озерах. Одно долгое мгновение он молчал, ужасающе долгое, когда казалось, что я уже не смогу ничего исправиться. Один бесконечный миг, за который я успела себя возненавидеть, понадеяться и с этой надеждой расстаться. А потом Мрак медленно, чуть ли не по слогам произнес:

— Тебе решать, фрейлина.

Я с шумом вдохнула воздух, и под тяжестью взгляда медленно опустилась на колени, склонив голову. Успела уловить сожаление-замешательство на лице Брадена, и прикрыла глаза. Наверное, так будет проще.

— Свободен.

Едва различимый шорох шагов, движение совсем рядом.

Логхарду пришлось нагнуться, чтобы коснуться моего лица. Пальцы обвели скулу, спустились на подбородок. Невесомо, но по телу пробежала дрожь. Сердце билось о ребра: я одновременно ждала своего приговора и старалась о нем не думать.

— Открой глаза.

Подчинилась, встречая жестокий взгляд.

— Мы покидаем стоянку на рассвете, до тех пор будешь так стоять. Сдвинешься с места, и я верну Брадена. Ясно?