Мятежница (СИ)

— Скучать тебе больше не придется. По крайней мере, в ближайшее время.

Кейн почему-то улыбнулся, и сердце екнуло. А вот слова его мне не понравились, потому что я помнила изобретательность артанца.

— О чем вы?

— Через несколько дней я отправлюсь к Огненным источникам, чтобы проверить, примут ли они магию обновленного Камня. И ты будешь меня сопровождать.

Что?!

Я заморгала, ошарашенная такой новостью.

— Зачем?

Кейн подался вперед и теперь стоял непростительно близко. Так, что все равно приходилось запрокидывать голову, чтобы смотреть ему в глаза.

— Ты сама сказала, что хочешь развеяться. Теперь у тебя будет такая возможность.

— А на самом деле?

Улыбка Кейна мигом исчезла, уступив сосредоточенности.

— Я так хочу.

Вот так просто. Во рту пересохло, а ладони наоборот вспотели. По спине пробежал холодок, и я с трудом поборола нестерпимое желание обхватить себя руками. Зато задрожала, когда Кейн сам заключил меня в объятия, обволакивая своим теплом.

— Хочу узнать тебя, Амелия, — добавил он чуточку мягче, чем удивил меня еще больше. — А делать это на расстоянии достаточно сложно.

— И все?

— Этого мало?

Я покачала головой.

Просто в прошлый раз мое прикосновение к Камню разрушило его до основания, и погиб человек. Не совсем человек, дух или бесплотное существо, которое когда-то было человеком, но…

Просто мы едва унесли ноги из той пещеры, когда родник начал расти. Точнее, это Кейн меня вынес.

Просто я слишком много читала про могущество вулканов.

Просто князь Брок настрого запретил мне приближаться к Огненным источникам, считая, что это может навредить Древу.

И еще множество таких вот «просто», от которых голова шла кругом, а сердце бешено колотилось.

Ладонь Кейна легла на затылок, легонько, без свойственного ему напора. И на одну секунду я почувствовала себя защищенной ото всего мира, а страх, что сковал внутри, удивительным образом начал отступать, рассеиваться.

Поэтому я не противилась, когда Кейн склонился ко мне. Прикосновение губ к губам было таким же легким, почти невесомым, но оно мигом зажгло искру в груди и наполнило тело знакомым томлением. На этот раз он не пытался меня подчинить, не пытался сломить, заклеймить собой. Наоборот, в его объятиях, в каждом поцелуе было нечто новое: осторожное, неизведанное. И я затрепетала, потянулась за этой лаской. Забываясь в коротком мгновении.

Ответом мне был не то вздох, не то стон Кейна. Вся осторожность растворилась в пожаре, одном на двоих. Теперь артанец прижимал меня к себе так крепко и целовал так страстно, что не хватало дыхания, но я бы ни на что не променяла эти объятия, и отвечала тем же. Льнула к нему, приподнялась на носочки, чтобы быть ближе.

Очнулась, только когда земля резко ушла из-под ног: Кейн опустился на диван, а меня усадил к себе на колени. Так я могла почувствовать всю силу его желания, отчего стало только жарче. Собственное тело горело и жаждало продолжения ласк, но я натолкнулась на взгляд: плывущий, горящий страстью или… полубезумным влечением.

Сияющий серебром.

Жар разом схлынул, меня будто окатило холодной водой. Осознанием, которое не позволило отпустить себя, отдаться во власть желанного мужчины.

Я тянулась к Кейну, потому что хотела его. А он тянулся ко мне, потому что его звало Древо.

Мысль отрезвила, отравила момент близости, и я уперлась ладонями ему в грудь. Только боги знают каких усилий мне это стоило! И дело было не в силе Кейна, а в том, что все во мне противилось этому. Как будто после глотка чистого воздуха приходилось погружаться под воду. Из пламени в холод.

Но я не хотела так. Хотела, чтобы все было по-настоящему, без магии и ненормального притяжения родника. Без лжи, которая стала частью моего существования.

Кейн прервал поцелуй и прижался щекой к моей щеке, но руки не разомкнул и из объятий не выпустил.

— Подожди, — хрипло попросил он.

Лучше бы приказал!

Сражаться с Кейном, пусть даже на словах, было проще, чем выдержать его нежность. Спорить, ругаться, чем оставаться холодной, когда больше всего на свете хочется сдаться.

Я замерла, зажмурилась, чтобы ни единой слезинки не просочилось наружу. Губы, кожа все еще горели от его прикосновений, в груди пекло, словно от быстрого бега, а под ладонью, вторя моему, рывками билось сердце артанца. Но в сознании по-прежнему звучали слова Брока о том, что источник дурманит разум Кейна.

— Хорошо, — прошептал он, согревая дыханием ухо. Я ждала, что артанец снова разозлится, но в его голосе прозвучало лишь сожаление. — Сегодня не будем торопиться.

Сегодня. Сложно сказать, что затопило меня сильнее: облегчение или разочарование. Но вопреки своим словам Кейн продолжал прижимать меня к груди и успокаивающе поглаживать мою спину. Это казалось правильным и неправильным одновременно. Хотелось обнять его в ответ и наоборот бежать куда глаза глядят. Подобные чувства разрывали душу на части и сбивали с толку.

— Мне обязательно ехать с вами? — спросила я, когда застывший в горле ком отступил.

— Да.

Вновь все просто, но на этот раз я даже обрадовалась тому, что именно сейчас не приходится делать выбор.