Мятежное сердце

– У вас есть корабли с пушками и командой. Теперь, когда идет война, все годные к службе англичане предложили свои услуги стране.

– Вы кое о чем забыли, – сказал Рейн, взяв у слуги бокал и одним глотком наполовину осушив его. – Я не англичанин. Мне плевать на вашу войну, притесняйте всех, кого хотите. – Он взглянул на вино, словно оценивая его прозрачность. – Мои корабли перевозят чай, кофе, сахар, но не войска. И никогда не будут.

– Чего еще ожидать от Монтгомери! – раздался голос. Капитан слегка повернул голову и насмешливо посмотрел на подходившего к ним стройного офицера.

– Мы знакомы?

– Это мой адъютант майор Уинтерс, – представил молодого человека Дентон. – Мой самый верный офицер.

Рейн поклонился, майор не дал себе труда ответить.

– Он заботится только о своем кармане, – сказал Уинтерс.

– Вы слишком много себе позволяете, майор.

– Неужели? Когда же вы купите себе чин и поступите на службу, ваша светлость? – холодно произнес Уинтерс.

– Когда его признают наследником и следующим графом, – отрезал Кристиан.

– Я не являюсь ни наследником, ни единственным сыном. У Рэнсома Монтгомери несколько детей, – вежливо ответил Рейн, хотя ни от кого не укрылась резкость его тона.

– Значит, незаконнорожденный лорд пошел по стопам своего отца, Грэнвила, – презрительно фыркнул майор.

Пустой хрустальный бокал, который Рейн держал в руке, превратился в сверкающие осколки.

Гости охнули и испуганно попятились.

Не сводя с Уинтерса ледяного взгляда, капитан молча стряхнул на пол остатки стекла. Он готов стерпеть, когда оскорбляют его, только не Рэна и Аврору, хотя он не станет защищать их здесь. Если Уинтерс осмелился произнести такое, значит, у него есть защита, однако расплата не заставит себя ждать, и тогда уже ничто не сможет его защитить.

– Рэнс Монтгомери женат на славянской царице, так, Рейн? – нарушил повисшую тишину Кристиан.

– Да.

– Я слышал, она ведьма, – не унимался майор. – Занимается черной магией.

– Не всему можно верить, майор. – Рейн небрежно отряхнул руки. – Ходят слухи, что я приношу в жертву девственниц в канун полнолуния, ем сердца врагов и перережу горло любому, кто плохо отзывается о моей семье. Уверяю вас, что первое утверждение неправда.

Он поклонился, прижав ладонь к сердцу, и отошел. Уинтерс глядел ему вслед, и Кристиан заметил, как у него судорожно дернулся кадык.

– Только попробуйте еще раз затронуть эту тему, майор, и можете лишиться должности, – заявил Кристиан.

Тот вытянулся, медали и ленты блеснули, отражая пламя свечей.

– Он слишком много себе позволяет, даже осмеливается появляться здесь. Человек низкого происхождения…

– Я лично пригласил его, майор, – произнес Дентон.

– И мы хотим, чтобы он был нашим союзником или по меньшей мере соблюдал нейтралитет, – сказал Кристиан, не давая майору ответить. – Этот человек сможет, если захочет, доставлять груз в колонии, минуя блокаду, а мы не в состоянии ему помешать. Да, майор, лучше вам быть милым с Рейном Монтгомери. Мы нуждаемся в нем. – Он повернулся к сэру Этвелу: – Не распускайте своих любимцев, генерал.

Дентон презрительно взглянул на графа.

– Он ублюдок и сын ублюдка. Неблагонадежный мерзавец, которого заботят только развлечения и набитый кошелек.

– А эти кто? – Чендлер кивнул головой в сторону гостей. – Может, все в Англии переплавляют чайные ложки на пули и режут занавески, чтобы сшить мундир? Или вы предпочитаете, чтобы нас всех построили в шеренгу и расстреляли за войну, которая слишком дорого стоит английской казне?

– Это подстрекательство к бунту, ваша светлость. Чендлер восхитился, что генерал сохранил достаточно уважительный тон.

– Я передаю вам то, чего вы не желаете слышать, хотя об этом говорят у вас под носом. Один человек, защищающий свой дом и свое право распоряжаться в нем, сильнее тысячи, которые защищают декларацию короля.

– Мы заставим колонистов подчиниться! – воскликнул Дентон, побагровев от ярости.

Чендлер небрежно пожал плечами.

– Я предпочел бы видеть страну уцелевшей, сэр. И как могут колонисты потерпеть поражение, если армией командует Хоу? И сколько британских солдат должно погибнуть, чтобы сохранить для Англии эту дикую, непригодную для жизни землю?

– Нисколько, если бы не шпион колонистов. – Генерал кивком предложил ему отойти в укромное место, где их не могли подслушать. – Он расстроил атаку, которая готовилась много недель! – Уинтерс последовал было за ними, но генерал шикнул на него. – Меня просто бросили в этой пустынной стране, я чуть не замерз, а тем временем проклятый табачный плантатор из Виргинии собрал девять сотен солдат…

Проклятие, он приехал с графом. Микаэла поняла, что этот мерзавец знал, что их не выгонят из владений его светлости. Но как морской капитан мог познакомиться с лордом Стенхоупом, удивилась она, в очередной раз наступив Дункану на ногу.

– Микаэла, раньше ты не портила блеска моих сапог. Чем ты расстроена?

– Наверное, устала, – смутилась девушка.

– Ты не умеешь лгать. И никогда не умела. «Если бы он только знал», – подумала Микаэла.

– Дядя смотрит на нас.

– Видимо, придумывает, какую бы еще обязанность взвалить на твои плечи.