Мятежное сердце

Мать пристально взглянула на него, затем одобрительно кивнула, взяла мужа за руку и потянула за собой.

– Пойдем, любовь моя. Мне нужно позаботиться об ужине, а ты найди детей.

– Нет, – прорычал Рэнсом. – Жена мне нужна для любви. Оставь нас, Рейн.

Тот поспешил выйти и закрыл дверь, оставив за ней целующихся Аврору и Рэна.

Мгновение спустя он уже мчался наверх, перепрыгивая через ступеньки. Комната была пуста, только вмятина на подушке свидетельствовала о недавнем присутствии Микаэлы. Кабаи раскладывал полученную одежду по ящикам и на вопрос хозяина только пожал плечами. Его раздражение чувствовалось даже издалека.

Рейн занялся поисками жены, искал почти час и уже начал беспокоиться, когда услышал ее смех.

Отодвинув виноградную лозу, Рейн окинул взглядом сад. Вива с Микаэлой сидели рядом, подоткнув юбки и болтая ногами в каменной чаше фонтана. Он прислонился к стволу, глядя на них. Контраст поразительный. Вива – прелестное дикое создание, но еще ребенок, ее стройное тело пока не обрело женских форм, тогда как Микаэла… Он вздохнул. Голос у Вивы был высоким и нежным, а у Микаэлы походил на шелест тяжелого шелка. Его тело напряглось. Рейн знал, что Микаэла не станет разговаривать с ним, и знал, что Аврора будет следить за Колином своим внутренним взором. Наверное, он просто завидует, что не обладает способностью видеть будущее в магическом зеркале, как это делает Аврора.

Затем Рейн услышал свое имя. Вива что-то прошептала на ухо Микаэле, и реакцию его жены можно было назвать шоком. Неожиданно сестра встала, подхватила сандалии, а Микаэла нагнулась за своими туфлями, и Рейн увидел ее грудь. Он вспомнил, как последний раз обнимал жену, как его плоть находилась в ней.

Почувствовав, что его тело изнывает от желания, он стал взбираться на гору.

– Он там, – показала Вива.

Без рубашки, босой, с распущенными волосами, Рейн напоминал существо из джунглей, первобытное и дикое, веревки мускулов вздувались на его спине и длинных руках, когда он лез по скалам.

– Господи, это слишком опасно! – прошептала Микаэла, когда он прыгнул и ухватился руками за край скалы.

Сердце у нее замерло, но Рейн подтянулся и полез дальше по голой скале.

– Для него это все равно что взбираться по лестнице, – спокойно заметила Вива, таща ее за собой.

Микаэла сопротивлялась, завороженная видом его мускулистого тела и кошачьей ловкостью, с которой он взбирался по скалам. Рейн уже не походил на джентльмена, который сидел за карточным столом и держал себя с мужественным достоинством. Этот человек в своей основе был первобытен и дик.

Она хотела быть с ним.

Но Вива повела упирающуюся Микаэлу сначала в маленькую хижину, заполненную травами и настойками, потом в лавку за специями. По дороге встретили Аврору с черноволосым малышом на руках, и когда Микаэла наконец вернулась домой, у нее осталось единственное желание – увидеть мужа.

Рейн уже спустился с горы, взмокший, грязный и все равно привлекательный.

В одной руке он нес сапоги, другой придерживал перекинутую через плечо рубашку. Остановившись в холле и не обращая внимания на болтовню матери и сестры, он пристально взглянул на жену.

У него был растрепанный, дикий вид.

Она была раскрасневшейся и босой.

– Микаэла, я…

Она отступила, в глазах мелькнул страх. Появившийся Рэнсом окинул взглядом молодых людей, затем незаметно кивнул жене.

– Умойся и поедем со мной на поля, Дахрейн. Возможно, тебе следует посмотреть, что ты продаешь.

– Микаэла, я хотела бы попросить тебя о помощи, – с беспокойством сказала Аврора.

Ребенок ткнулся Микаэле в ноги, и она потеряла равновесие, но Рейн метнулся через всю комнату и подхватил ее под локоть, не дав упасть.

– Мне нужно с тобой поговорить.

– Думаю, сегодня ты уже все сказал.

– Микаэла… – тихо простонал он.

Она вздернула подбородок и высвободила руку. Он даже не знал, смеяться ему или плакать. Рэнсом снова позвал его, дети потянули Микаэлу на кухню.

– Испытываешь раскаяние, да? – усмехнулся отец.

– Умоляю, не смейся над моими страданиями. – Лицо у Рейна стало надменным. – Или я напомню тебе случаи, когда ты обижал мать.

Он еще дважды пытался увидеться с ней, но все в доме, будто сговорившись, не давали ему такой возможности. То мать знакомила его жену с рецептами приготовления настоек, то Вива рассказывала ей о старшем сыне Лилана Бейнза, о том, каким он вырос красавцем, то сама Микаэла сторонилась его. Конечно, он заслужил это своим поведением, однако пропасть между ними была уже достаточно глубока, и ему не хотелось углублять ее своим упрямством. Он нашел Микаэлу в комнате со своим младшим братом Максом, который спал у нее на руках. Потрясенный этой картиной, Рейн прислонился к косяку, глядя, как она прижимает ребенка к груди, словно он единственное родное для нее существо. Потом Рейн услышал ее всхлипы.

Он признался себе, что ужасно боится потерять Микаэлу, и ломал голову, как приблизиться к ней.

Мимо прошла Аврора с охапкой свежевыстиранных одеял и простыней.

– Ну и вид у тебя, сынок, – прошептала она.

– Знаю, – улыбнулся он.

То же самое ему частенько говорила Микаэла.

Глава 32