Мятежный дом

— Нет, я, в общем, хочу только совета, — Бет прокашлялась. — У меня тут, понимаешь… дуэль.

— Дуэль? — изумилась Рокс. — Тебя вызвали?

— Да нет, ты что, я же императорская невеста. Меня нельзя.

— Именно, — Рокс вздохнула с облегчением.

— Подраться хотят две дурочки в моей свите.

— О, боги. Кто?

— Дэйла Сонг и эта, новенькая… Эли Огата.

— Огата… Стоп, она что — дочка владетельницы Сога?

— Точно.

— М-м-м… Очень плохо.

— Спасибо, я в курсе, что это очень плохо. Но что мне делать?

— Ну… ты можешь им просто запретить.

Бет закатила глаза.

— Это я тоже знаю, представь себе. Но тогда они просто потупят глазки, скажут: «Да, сеу Элисабет», а потом решат всё дело за моей спиной.

— Тогда их ждет арест, суд и бичевание. Сейчас военное время, дуэли без санкции запрещены.

— Во-первых, запрещены только смертные бои, а они собираются драться до первой крови. Но одна из этих дур может порезать другую насмерть нечаянно, а как раз это мне нужно как алмазная пыль в глазу. Одна из них — племянница лорда Кимера. Вторая — дочь леди Сога. Они с первого дня как самцы бойцовых рыбок.

— Из-за чего дуэль?

— Ты себе не представляешь, — Бет фыркнула и снизила голос… — Из-за Дика.

— Что?!!

— То есть, не из-за него самого, конечно — просто Дэйла обозвала матушку Эли дурой. И знаешь… я с ней согласна. Я случайно подслушала их разговор — Господи Иисусе, как хорошо, что меня понесло на колоннаду, а то ведь эти балды прямо там, на месте и исполосовали бы друг дружку, не дожидаясь меня… В общем, эта Эли пела со слов своей матушки, что Дик… ты сидишь? Лучше сядь, я чуть не упала — что он имперский синоби!

* * *

Началось все с того, что дядя расширил свиту Элисабет.

— Может, лучше просто купить попугая? — Бет с невинным видом посмотрела на дядю исподлобья. — Или даже двух. Я их говорить научу…

— Эльза, прошу тебя, отнесись к делу серьезно, — сказала бабушка Альберта.

— А я и стараюсь, — огрызнулась Бет. — Я нашла себе дело. Важное и нужное, — бабушка… нет, не фыркнула — это было ниже ее достоинства — только обозначила выдох, чуть более интенсивный, чем обычно. Бет в поисках поддержки повернулась к Рихарду. — Ты сам сказал, что Салим — это важно!

— Благотворительность — это, конечно, важно, — по еле заметному жесту дядиного пальца паж-ординарец долил вина в его бокал. — Но политика важней.

— Да при чем тут политика? — Бет с досады звякнула вилкой о тарелку громче, нежели предписывал этикет — во всяком случае, косой взгляд бабушки она истолковала именно так. — Я и без того не знаю, куда их девать и чем занять. Я не могу целыми днями сидеть и крутить из бумаги кусудамы, как… — «эта глупая курица, моя будущая свекровь…» — государыня Иннана. Или сочинять стишки на языке, которого я все равно не знаю!

— Фарси — прекрасный язык, — как бы в пространство сказала бабушка. Бет в ответ выдала длинную тираду на гэлике — весьма цветистое речитативное проклятие из «Руки Нуаду».

— Эльза, — произнес Рихард в регистре «холодная сталь». Потом смягчился. — То, что ты не знаешь, как обращаться со своей свитой и зачем вообще она нужна — не твоя вина; я просто был очень занят и не объяснил тебе, зачем это нужно.

— Она должна была понять сама, — сказала бабушка Альберта. — Прошло довольно много времени, в конце концов…

— Нет, — возразил Рихард. — Она получила не то воспитание.

— Нормальное воспитание я получила, — пробормотала Бет.

— Нормальное, но не то. Эльза, твоя свита — это молодые люди из разных кланов, которые должны будут прийти нам на смену. Здесь, во дворце, они собраны для того, чтобы познакомиться с атмосферой столицы, узнать поближе друг друга; возможно — даже подружиться или заключить брачные союзы, которые я готов, кстати, всячески поддержать. Мы еще очень неоднородное общество, Эльза. Нам нужен цементирующий фактор, который покончил бы с клановой системой и клановой враждой в течение двух-трех поколений. Наша задача — выступить на Инаре перед шедайин как единый организм. При любом варианте развития отношений. Карл, пойди узнай, ждет ли меня господин Руис.

— Слушаюсь, — паж чеканно поклонился и вышел. Рихард, откинувшись на спинку кресла, поиграл вилкой.

— Есть еще один некрасивый, но важный аспект — заложничество. Главы кланов, родители этих ребят, знают, что их дети здесь не только воспитанники и ученики дворцовой школы — но и заложники. Зная это, их родители, главы кланов и видные чины армии и флота, дважды подумают, прежде чем поднимать мятеж.

— А если кто-то все-таки поднимет мятеж? — у Бет встал в горле кислый комок.

— Мне придется принять тяжелое решение, — очень печально сказал Шнайдер.

«За тобой не заржавеет» — подумала Бет, а вслух сказала:

— Они, конечно же, все знают это, да?

— Да. Я сам был таким заложником. И Лорел. Именно тогда нас и заметил Бон…

— Понятно. Значит, и эта новенькая, Элинор…

— Я беспокоюсь о клане Сога. С ним не все ладно.

— С ним все неладно, — бабушка снова… интенсивно выдохнула. — Но, к сожалению, у меня никак не дойдут руки. И то, что я не получаю от Эльзы помощи…

— Да чем я могу помочь?! — Бет еле удержалась, чтобы не бросить вилку и нож на скатерть.