Мятежный дом (СИ)

— Схватить противника за яйца и выдернуть их, — быстро сказал он.

Дориан с мучительным выдохом согнулся пополам и опустился на колени.

— Сэнтио-сама, — пролепетал он. — Пожалуйста, никогда не приказывайте Дориану делать такие вещи.

— Да ты что, — Дик, сам не на шутку перепугавшись, бухнулся рядом с ним и схватил за плечи. Лоб тэка был влажным. — Никогда в жизни! Это же не по-настоящему, Дориан. Это… условный противник. И… условные яйца.

— Нам страшно делать такие вещи, сэнтио-сама, — дрожа, проговорила Миракл. — Нам страшно их даже думать.

— Простите, — прошептал Дик. — Простите…

— Сэнтио-сама, это вы? — Остин и Бат, придя, были безмерно удивлены, увидев Дика в месте встречи. — Вы же говорили, что будете на работе…

— Меня выгнали.

— Неизмененных людей иногда выгоняют с работы, — пояснил Остин. — И свободных гемов тоже.

Несколько секунд гемы переваривали эту информацию.

— А когда Бог освободит нас, сэнтио-сама, нас тоже можно будет выгнать? — спросила Миракл.

— Ну-у, — протянул Дик. — Это будет не так просто. Если ты состоишь в цехе, цех не даст тебя вытурить. Но, с другой стороны, может, оно и на Картаго так. Просто я здесь чужой и живу вне закона. Я не хотел воровать, и мне помогли найти работу у человека, который сам вроде бы вне цеха… Ну, а сегодня он меня выгнал.

Последние слова Дик произнес с некоторой неуверенностью. В конце концов, Даллан не выгонял его, а только унизил нестерпимо. Пора было заканчивать этот разговор.

— Идем, — Дик вскинул рюкзак на плечо. До Салима не меньше трех часов ходу, по пути намечалась остановка и небольшой ужин у лемуров.

— Остин, а что, гемов не приняли в цех на Джебел? — спросил он.

— Нет, — покачал головой тэка. — Я не помню, чтобы там говорили о цехах.

— А что такое цех, тэнконин-сама? — спросил Бат.

— Это когда люди, зарабатывающие себе одним ремеслом, собираются вместе и договариваются, как сделать, чтобы для всех хватило работы и хлеба, никто не сбивал цен и никого нельзя было так просто взять и выкинуть. Это… такая клятва, в которую вступают люди Империи.

— А почему кого-то могут взять и выкинуть? — удивилась Миракл.

— Бывает, что труд человека становится не нужен. Изобретают нового бота, который может выполнять ту же самую работу. Или… что-то еще…

— Покупают гемов, — подсказал Дориан.

— Да, — согласился Дик. — На Старой земле, когда цехов не было, бывало, что людей вот так выбрасывали с работы. Потом они стали объединяться в цеха.

— А что делает цех, если труд человека становится не нужен? Запрещает изобретать бот?

— Когда как. Бывало что да, запрещали. Но чаще помогают такому человеку овладеть новой работой, и платят ему деньги, пока он переучивается.

— Платят деньги за то, чтобы он больше не работал?

— Нет, почему… — Дик запнулся. — Платит как бы… отступное за то, что человек потерял работу, — они погружались в такие подробности экономики, в которых Дик уже терял ориентацию. — Послушайте, я не знаю, как это в других цехах, но в пилотском цехе это так. Каждый платил немного денег из своей ежегодной доли. Если бы со мной что-нибудь случилось… например, меня бы покалечило и я не смог больше летать… мне бы платили столько денег, чтобы я мог жить и переучиваться. И если бы «Паломник» разорился, мне бы тоже платили, пока меня не возьмут на другой корабль. Это… справедливое правило.

Дик сообразил, что никогда прежде не задумывался над этим — а как нужно будет все устроить в том безумном случае, если они все-таки победят? Он находил устройство доминиона Мак-Интайров справедливым, но оказывается, он вовсе не знал этого устройства! Да и с самим Салимом было что-то не так. Дик не мог понять, что именно он делает неправильно. Ему там было хорошо, и всем там было хорошо, но внутри нарастал какой-то тревожный зуд, недоумение вперемежку с опасением, как тогда, на борту «Паломника», когда он потерял ориентацию и опасался, что сходит с ума. «Ладно», — подумал он. — «Для этого наступит свой черед… если наступит» — и продолжал путь, насвистывая «Кири-но цую», песню повстанцев Сунагиси.

По рабочим уровням были протянуты основные коммуникации, они же предназначались для передвижения рабов. По транспортной траншее время от времени прокатывались вагонетки с рабочими бригадами, другие гемы шли группами навстречу или в ту же сторону. Со стороны миссионеры выглядели как человек-начальник и рабочая ячейка. Гораздо больше шансов было у гема попасться в одиночку — поэтому они покидали Салим, как минимум, парой. Гемы пещер Диса, не являющиеся частной собственностью, всегда ходили парами, ячейками или бригадами. А частных гемов можно было отличить по неформенной одежде или клановой ливрее.

Команда спустилась еще на один уровень. Хорошо освещенные рабочие коридоры сменились плохо освещенными мусорными, затхлая вонь ударила в нос. Вдоль стен стояли контейнеры, полные разнообразными отбросами, рассортированными еще на стадии вышвыривания: органика, металл, стекло, бумага, тряпки, пластик. Все было достаточно аккуратно — лемуры не терпят грязи — но неистребимый запах разложения пронизывал воздух.