Мятежный дом (СИ)

Почему он так плохо выглядит, подумала Бет. Ее «приемные» бабушки и дедушка были ненамного младше, но выглядели вполне цветущими. Жизнь на поверхности так разрушает здоровье?

— Я вам сочувствую, — сказала она.

— Летом и зимой еще ничего, — проворчал Леев. — Но осени и вёсны — это просто нескончаемая пытка. А еще я не люблю людей, не люблю толпу… И не люблю Шнайдеров. Поэтому я не искал встречи с вами, хотя вы мне нравитесь, да… И я бы не приехал сюда, если бы не они. Я не люблю покидать Биакко… Сорок шесть лет я этого не делал. Но меня вытащили сюда. Понимаете, вытащили. Тайсёгунским курьером.

— Зачем?

— Для вас. Вы ведь интересовались историей семьи, уцелевшими родственниками? Я понадобился — и меня выдернули сюда. Вас я не осуждаю, с вами поступили так же. Да и их я не осуждаю. Это их образ жизни, все равно что для снежного тролля есть людей, когда нет рыбы.

Сердце Бет подпрыгнуло, разум тут же сказал: осторожнее. Это Картаго, здесь любое лицо способно оказаться маской. Дедушка — если это в самом деле дедушка — может и искренне держаться таких же, как она, соображений насчет обращения Рива с людьми — а может и прощупывать ее на предмет возможной измены. И даже если нет — встреча с ним должна как-то сыграть на пользу Шнайдерам.

— Если… вам тяжело — возвращайтесь домой, — сказала Бет. — Я не хочу доставлять вам неприятности.

— Нет-нет, все неприятности, какие было можно, мне уже доставили — я двое суток не был дома и не знаю, как там мои хризантемы, я провел шестнадцать часов в дурацком катере — пришлось спать, чтобы не сойти с ума, а снотворное сбивает мне биоритмы, это кошмар, и эта гостевая комната, по сути дела — тюрьма, они думают, что силовое поле в пол-стены заменит мне пространство, идиоты… — дребезжание в голосе дедушки сделалось просто непрерывным. — И после этого вот так просто уехать не солоно хлебавши? Нет-нет, они этого хотели, они это получат… Я знаю, зачем это нужно. Вы ведь любили того молодого человека, правда? Скажите мне, может быть, вы до сих пор его любите?

Бет знала, что их записывают — но не знала, только ли голоса или изображение тоже? Она нигде не заметила считывающего луча, но плоскостное изображение можно получить и без него.

— Я была влюблена в Ричарда, — сказала она. — Глупо это скрывать. Даже дядя с бабушкой не отрицают что он был достоин любви. И хотя я твердо знаю, что такое долг, я все же не могу поручиться, что мои чувства умерли. Тайсёгун и мой царственный жених прекрасно понимают, что я не робот, и не требуют перемениться в один миг. Я глубоко благодарна.

…И пусть оближутся все авгуры от психологии, определяющие по тембру голоса и движениям тела, правду ли говорит человек. Она не сказала ни слова лжи.

— Да, я вам верю, — Леев подвел ее к скамейке. — Сядем. Нам предстоит долгий разговор. Вы ведь интересовались своим происхождением по отцовской линии?

— Я догадываюсь, что отец был незаконнорожденным. Странно, — Бет усмехнулась. — Мне казалось, что в Вавилоне не признают святости брака, и законность рождения не имеет значения.

— Как интересен имперский взгляд на вещи, — старик покачал головой. — Зачем вам догма? Разве недостаточно того, что нарушены интересы семьи, клана, Дома? Законность рождения в Вавилоне имеет ровно такое значение, какое ей придадут, и не знаю дома, кроме Рива, где ублюдокмог бы занять пост главы. Потому что с его зачатием были нарушены интересы как минимум двух кланов. Простонародье может позволить себе спать с кем хочет. Знатная женщина — или хотя бы претендующая на знатность — должна мыслить в первую очередь интересами клана. И если эти интересы требуют сначала родить ребенка законному мужу… — руки Леева сжались в кулаки.

— Вы… если вам тяжело, лучше не говорите, — в поле зрения Бет попала оставленная здесь слугами тележка с напитками и легкими закусками. Девушка встала и принесла два бокала содовой.

— Вы очень доброе дитя, — сказал Леев. — Но я здесь затем, чтобы вы знали. Минна Бон и я… мы никогда не могли быть вместе. Я — эколог. Прирожденный планетник, наемник и сын наемников. Мои родители не были членами Дома Рива, они прилетели на Картаго работать по контракту с тайсёгуном Гаем Кордо. Их положение в здешнем социуме напоминало положение метэков в античных полисах. Но в те времена Дом процветал, им хорошо платили и они остались здесь на всю жизнь, став ассоциированными членами клана Дэвин. Самая нижняя ступень — но я мог бы подняться чуть выше, а мои дети — еще выше, особенно если среди них оказался бы пилот… И все пошло прахом, когда я встретил Минну Бон.

— Вендетта, — Бет в ходе своих исследований обратила внимание на кровавую вражду между кланами Бон и Дэвин, утихшую как раз в год рождения отца.

— Да, изнурительная вендетта, которая тянулась двадцать шесть лет и всем надоела. Кланы решили заключить мир. Залогом этого мира должен был стать брак между Минной Бон и Седриком Дэвином, детьми глав клана…

— И как вы встретились с… бабушкой?