Мятежный Като (ЛП)

Он обращается ко мне, и я вижу боль в его взгляде. Он действительно собирается пожертвовать моими людьми, чтобы спасти меня. Я не могу ему этого позволить. Я не знаю, как я остановлю его, но туманные планы формируются в моем сознании. Я начинаю говорить до того, как полностью осознаю свою идею.

— Воины Примуса. Вы решили последовать за своим принцем в восстании, — говорю я, пытаясь контролировать свой голос. Я останавливаюсь на долю секунды, почти ожидая, что кто-то исправит меня. Возможно, Като не просил их следовать за ним в восстании; он, возможно, просто попросил их подвезти нас домой. Но никто не возражает, и я нажимаю. — Он считает, что самое важное — это спасти меня, потому что знает, что нет никакой надежды победить всю армию Алтака. Я пришла, чтобы сказать, что есть способ уничтожить короля и всю его армию и спасти мой народ.

Некоторые из воинов обмениваются взглядами, несколько переговариваются.

Это та часть, где мой план становится конкретнее. За то время, которое я провела, возясь с консолями на «Надежде», я наткнулась на несколько очень специфических возможностей корабля. Некоторые из них, как я помню, казались бессмысленными. Но, когда я впервые увидела, как Като и его люди вошли на корабль, я вспоминаю воина позади его группы. Когда он прошел рядом с трубой, над которой работала моя сестра, которая выпускала гелий два, он получил пятно на руке, и оно стало пузыриться.

Я описала свой план собравшимся воинам и почувствовала, как мое сердце остановилось от взгляда на лицо Като, когда я закончила. Он выглядел так, будто мог прижать меня к стене и взять меня перед всеми воинами здесь. Эта мысль сделала меня немного влажной. Хорошо, я очень промокла. Но это не то, чем я планирую поделиться с Като. На самом деле я не какая-то эксгибиционистка. Это просто от мысли о том, что он утверждает меня так публично, чтобы все знали, насколько я его, а он мой.

Когда мы с ним направляемся в военный ангар, управляемый сепаратистами, я начинаю действительно верить, что мой план может сработать. У меня есть сомнения, конечно, но… Я думаю, это действительно может сработать. Мой разум даже заполняется изображениями Като, и как я прогуливаюсь по верхушкам деревьев под звездным светом, и с ребенком в животе. Я представляю себе Миру рука об руку с сильным, красивым воином Примуса. По крайней мере, приятно мечтать об этом. Когда я думаю, как далеко я ушла от простого смазчика, который разыгрывал своего босса, чтобы заполнить годы разочарования и бессилия, я почти рассмеялась. Даже если из-за этого плана меня убьют, эти три дня стоят всей моей предыдущей жизни.

18 Като

Лиандра следует за мной в шаттл. Я удостоверяюсь, что она крепко привязана и, как обычно, пользуюсь возможностью насладиться мягкостью ее плоти. Потом я занимаю место рядом с ней у пульта управления. Как только мы поднимаемся в воздух, я говорю.

— Твой план хорош. Но нет необходимости подвергать себя опасности. Ты останешься здесь в безопасном месте, пока мы сокрушим силы моего отца. Есть…

— Прости? — перебивает Лиандра. Она слегка ведет подбородком в сторону, это признак того, что я совершил серьезную ошибку. — Никто из ваших людей не знает системы на моем корабле, как я.

— Да, я помню, ты сказала, что ты главный инженер. Известный среди ваших людей своими талантами.

Лиандра немного ерзает на своем месте при моем упоминании ее должности, но продолжает.

— Хорошо. Мне потребовались годы, чтобы изучить эти элементы управления. Если кто-то из твоих людей все испортит, это будет означать смерть для всей моей расы. Я не могу рисковать ничего не делая.

Я смотрю в сторону от нее.

— И я не могу рисковать потерять тебя. Мы находимся в тупике.

— Ты, упрямец, слушай. Как только я выполню эту задачу, нигде в галактике для меня не будет безопаснее, чем на корабле.

— Очень хорошо. Я поднимусь на борт корабля с тобой.

— Разве ты не слышал мой план? Знаешь, часть о смертельном газе, который вскипятит кожу твоих людей на их телах?

— Значит я покроюсь копотью.

Она смотрит на меня. Хотя я смотрел на воинов и зверей Мертвого моря, ее сияние почти заставляет меня разорвать зрительный контакт. Но я не поддамся. Если моя кава будет в опасности, я буду на ее стороне. Я буду защищать ее, даже если это означает наблюдать, как моя кожа вскипает и отваливается от моего тела. Я не подведу.

Наконец, она отворачивается.

— Тебе повезло, что ты такой чертовски горячий.

— Да, мои люди генерируют внутренние температуры выше 57 Барсули — 46 по Цельсию в ваших человеческих измерениях.

— Нет, я имела ввиду... Не важно.

— Почему ты улыбаешься?

— Я пытаюсь представить, что ты специально рассказываешь шутку.

— Я знаю много шуток.

Она поднимает бровь.