Мятежный (ЛП)

С ужасом наблюдаю, как Мелани исчезает в зияющей дыре открытой двери. Что-то овладевает мной. Я пялюсь в пустое пространство и слышу собственный крик: «НЕТ! ПРИНЦЕССА!». Брат бросается на меня, прижимает к стене, вцепившись в руку, в которой я держу пистолет. Я легко его одолеваю, просовываю свой ЗИГ между нами, нацелив его прямо в центр грудной клетки Уайатта.

БУХ!

Ублюдок воет, я бросаю его корчащееся тело на пол и, отшвырнув пистолет, бегу к пустой двери. У меня сдавило грудь. Я не могу дышать. Пятью этажами ниже вижу лужицу золотистых волос.

— МЕЛАНИ!

В ответ — тишина.

Как только из лифта выходит Дерек и мгновенно оказывается рядом со мной, разматывая кусок верёвки, я рявкаю:

— Опусти меня, я не хочу её задеть.

Хватаюсь за один конец верёвки, и он медленно опускает меня на один этаж, потом на два, пока верёвка не заканчивается, и я прыгаю вниз с высоты двух этажей, с проклятием падая на землю.

— Вызови скорую! — кричу я Дереку. — Принцесса. — Я перекатываюсь на бок и подползаю к ней. — Принцесса.

Она бледная и не подаёт признаков жизни. Дорожки крови, вытекающие из губ и носа, покрывают её щеки. Она бормочет что-то неразборчивое.

— Детка, — говорю я, протягивая руку, чтобы нащупать пульс на её шее.

Он еле прощупывается под моими пальцами. Сердце в груди болит. Так чертовски больно. Впервые в жизни чувствую себя беспомощным.

— Мелани, останься со мной, — говорю как слабак. Умоляя. Но, чёрт возьми, она не может меня оставить. Она, мать твою, не может меня оставить.

Я проверяю сзади её шею — похоже, она не сломана, но я не двигаю Мелани. Даже не думаю. Я просто обхватываю её голову ладонями и смотрю, не в состоянии отвести глаз, поскольку думал, что никогда больше не увижу это лицо. Поэтому пристально в него всматриваюсь. Её глаза закрыты, улыбка исчезла, изо рта течёт кровь. И, прежде чем осознаю, что делаю — наклоняю голову и прижимаюсь к её окровавленным губам.

— Детка, прошу, не оставляй меня, — мой голос дрожит и срывается.

Она не шевелится, и я не могу дышать.

Стены смыкаются вокруг нас, высасывая весь кислород. Я, блядь, не могу дышать.

— Мелани, посмотри, что я с тобой сделал. — Руками в перчатках убираю с её лица волосы. Рычу от злости, стягиваю перчатки, засовываю их за пояс джинсов, потом беру шелковистые пряди и заплетаю их в косу, чтобы ей не пришлось беспокоиться о том, что волосы попадут на лицо.

Я чувствую, что теряю контроль, что вот-вот сломаюсь, и ничто больше не сможет меня исправить.

— Останься со мной, — не перестаю умолять я, поднося руку принцессы к своим губам и целую её снова и снова. — Не покидай меня снова. Останься со мной.

Я хочу видеть её глаза. Эти исцеляющие меня зелёные глаза. Чёрт возьми. Мне нужно видеть, как моя принцесса улыбается. Смеётся надо мной. Называет меня мудаком. Говорит, что любит меня.

Двери лифта на подвальном этаже открываются, и я, дрожа от ярости, смотрю, как Дерек толкает ко мне брата. Боже, я сейчас его убью, на хрен.

Я бросаюсь через комнату туда, где со связанными за спиной руками стоит Уайатт, его живот весь в крови. Он ранен, но это меня не останавливает. Хочу схватить все свои ножи и начать резать его конечности, кусок за куском. Хочу услышать его крик, хочу пролить его кровь, хочу ОТОМСТИТЬ ЗА ТО, ЧТО С НЕЙ СЛУЧИЛОСЬ.

В бешенстве от горя, бью его кулаком в лицо.

— Зачем ты её схватил? Зачем? Ты, урод, ЗАЧЕМ ТЕБЕ ОНА?!

— Чтобы вытрахать ТЕБЕ мозг! — орёт этот мудак в ответ, выплёвывая изо рта кровь.

— Что она сказала? — Я трясу Уайатта изо всех сил и потом снова бью кулаком в его челюсть. — Что Мелани сказала, её последние слова перед тем, как она упала?

Уайатт скалится в кровавой ухмылке, и я бью его костяшками пальцев, кровь брызжет из его рта.

— Что она сказала, урод? — требую я, боль так глубока, что я чувствую себя животным. Бездушным. Омертвевшим. Машиной для убийства, и ничего более. Меня пронзает жестокая ярость.

Я разъярённый маньяк, кипящий и страдающий внутри.

Я ей не подхожу, но это не может меня остановить.

Моя принцесса — душа, которой у меня нет.

Раньше я думал, что мёртв.

Но нет.

Я всего лишь спал.

Она разбудила меня, но теперь, если с ней что-нибудь случится, я точно умру. Стану ходячим мертвецом. Я снова бью Уайатта, и он стонет от боли.

— Ты заставлял мою девочку умолять? Заставлял умолять тебя отпустить её?

Уайатт глубоко вздыхает.

— Да, придурок, я заставил её умолять.

— Как она тебя умоляла? Как долго?

— Послушай, я был зол.

— Как долго она умоляла сохранить ей жизнь? Она говорила «пожалуйста»? Говорила?

— Несколько минут. Всего несколько минут!

— Она говорила, что я убью тебя? Она говорила, что я сдеру с тебя шкуру если с её головы упадёт хоть один волосок? — Я снова бью кулаком, и Уайатт со стоном заваливается набок, налетает на стул, увлекая его за собой.

— Зет, она упала сама!.. — умоляет он. — Я просто удерживал её здесь, чтобы ты не смог закончить список!

— Ты, членосос, прикасался к ней, да?

— ДА! Я схватил её за сиськи, я хотел вывести тебя из себя!

Я снова и снова бью Уайатта, крича: