Мятежный наследник

— Она давала себе отдых на пару деньков, и мы отправлялись поразвлечься. Шли, например, в кино на дневной сеанс — это когда платишь за первый фильм, а потом тайком проходишь на другие. Или ехали играть в мини-гольф. У мамы в багажнике всегда лежали пара клюшек и несколько мячей, чтобы не надо было платить за прокат.

— Какая у тебя замечательная мама!

— Так и есть, но я сейчас не о том. Тебе надо забыть на пару дней о своей книге, чтобы в голове немножко прояснилось.

— Может, ты и прав.

— Я всегда прав.

Джиа закатила глаза.

— Могу я хотя бы получить напиток, прежде чем отправлюсь домой? Настоящий коктейль?

— Чего же ты хочешь, о заноза в моей заднице?

Джиа радостно запрыгала на стуле.

А грудь у нее явно не фальшивая.

— Я хочу «Космо».

— Ладно. — Я потянулся за стаканом для мартини. — Напиток для маленькой киски.

Джиа наморщила носик.

— Тебе обязательно это говорить?

— Что именно?

— Ну, это слово…

Я перегнулся через бар и спросил, понизив голос:

— Тебе что, не нравится слово «киска»?

— Нет. — Она хихикнула. — Не нравится почти так же сильно, как другое, более крепкое словцо. Так что не произноси их, пожалуйста, при мне.

— Хорошо.

Я взбил большую порцию «Космо» и отлил немного в высокий стакан. Дождавшись, когда Джиа потянется к напитку, я тут же перехватил ее руку.

— Не так быстро. За это тебе придется заплатить.

— Ах, да. — Она протянула мне двадцатку.

— Не пойдет, — покачал я головой. — У меня правило: не брать со своих работников денег, если они решают пропустить после смены стаканчик.

Джиа смотрела на меня в замешательстве.

— Но ты же сам сказал, что я должна заплатить.

— Верно, — ухмыльнулся я. — Тебе придется сказать «киска».

— Что?! Ну нет.

— Смелей, а то не получишь напиток.

— Да ты спятил!

— Ты же пишешь любовный роман, верно?

— И что с того?

— Представь, что герои доходят до самого интересного места. Что ты там напишешь? «Детка, раздвинь пошире ножки, я собираюсь отведать твое влагалище»? Поверь мне, Шекспир, единственное, что прозвучит уместно в этой ситуации: «Раздвинь ножки, детка, я собираюсь попробовать на вкус твою киску».

— Ну ты и свин.

Я лишь пожал плечами.

— Это же твоя обязанность — описывать, как люди трахаются.

— Отдай мне мой коктейль.

Ухмыльнувшись, я поднес к губам стакан. Месиво было до отвращения сладким, но я изобразил восторг.

— Ммм… очень вкусно.

— Отдай его мне!

— Что такое? — Я сделал вид, что прислушиваюсь. — Ты произнесла «киска»?

Джиа рассерженно надула губки, но искорка в глазах выдавала ее с головой.

— Хватит пить мой коктейль.

— Скажи волшебное слово.

— Скотина!

— Разве так разговаривают со своим боссом? — Я сделал еще глоточек. Даже после моих детских глотков стакан опустел наполовину. И вот за это я деру с посетителей пятнадцать баксов?

— Разве так разговаривают со своими работниками? Я могу обвинить тебя в сексуальных домогательствах.

— Знаешь, что я думаю о людях, которые бегут в суд, вместо того чтобы решить проблему один на один?

— И что же?

— Я думаю, — наклонился я к ней, — что они типичные киски.

Пару секунд мы испепеляли друг друга взглядом, после чего дружно расхохотались. Хохотали мы так громко, что Райли прибежала к нам с другого конца бара.

— Над чем это вы смеетесь?

— Раш — та еще киска! — Джиа фыркнула от смеха.

Я взял чистый стакан и наполнил его до краев.

— Держи, Шекспир. Ты это заслужила.

* * *

Я боялся, что Джиа заартачится, когда я предложу подвезти ее до дома, но она согласилась практически сразу. Да ей, скорее всего, было и не прошагать такую дорогу. Два маленьких коктейля с ходу ударили ей в голову. Насколько она «под градусом», я понял лишь, когда Джиа попросила меня притормозить у круглосуточного магазина.

— Эй… кииисааа… — Она пьяно икнула. — Не мог бы ты остановиться у супермаркета?

— Конечно, — рассмеялся я.

Взгляд Джии упал на крошечного ангела, который висел у меня в машине.

— Откуда он у тебя? — спросила она.

— Это ангелок моей бабушки. Когда она умерла, мама предложила мне взять на память что-нибудь из ее вещей. Я выбрал ангела. Раньше он висел в машине у бабушки. Она была на редкость приятной женщиной, но когда ее подрезали на дороге, ругалась так, что покраснел бы прожженный шоферюга.

— Получается, свою склонность к нецензурным словечкам ты унаследовал от бабушки?

— Даже не думал об этом. — У меня вырвался смешок. — Но, может, ты и права.

— Да-а, — задумчиво протянула Джиа.

— В чем дело? — бросил я взгляд в ее сторону.

— Ты мужчина.

— Рад, что ты заметила, — усмехнулся я. — Возможно, именно отсутствие у меня киски наводит на эту мысль.

— Я не о том. Ты мужчина, но с такой нежностью вспоминаешь бабушку. И с любовью говоришь про свою мать. При этом ты совершенно не ладишь с отцом.

— Ты это к чему?