Мятежный Процион

Он не мог позволить себе перебирать варианты, теряясь в догадках, — приобретённый за последние часы опыт подсказывал, что мысленные изыскания пагубны, поэтому Дрейк поступил проще — зафиксировав очередной очаг энергетической активности, он направился в ту сторону, куда указывали его сканеры.

Миновав длинный тоннелеобразный проход, он внезапно вышел в огромный зал, не похожий ни на одно из виденных им ранее производств.

Здесь, глубоко под землёй, внезапно обнаружилась… жизнь.

Биологическая жизнь, на фоне которой скрадывались, терялись бледные сигналы от не желавших афишировать своё присутствие механизмов.

Яркий свет особого спектра заливал полусферическое помещение, свод которого терялся в туманной дымке испарений.

Дрейк остановился, не в силах разом осознать масштаб увиденного.

Высокие растения с мощными, покрытыми морщинистой корой стволами росли в живописном беспорядке, демонстрируя явную асимметрию. Под их раскидистыми кронами, несмотря на яркое освещение, царил мягкий сумрак. Под ногами уже не ощущалось твёрдое покрытие пола, частицы гигантов, опознанные Дрейком как листья, образовывали мягкий податливый слой, уходящий на глубину двух-трёх метров. Сканеры фиксировали наличие множества неизученных форм жизни, чаще всего — микроскопической, обитающей в почве.

Оказывается, он знал основы науки, именуемой «биология». Сведения хранились в одном из подразделов памяти, последнее обращение к которому происходило очень давно.

Он остановился. В который раз за истёкшие сутки новые впечатления грозили обернуться непоправимым сбоем.

Дрейк всегда испытывал внутреннее удовлетворение, когда ему удавалось узнать что-то необычное, но сейчас, стеснённый острым дефицитом аппаратных ресурсов, он не мог позволить себе даже поверхностное изучение открывшегося перед ним огромного зала.

Впору было развернуться и бежать отсюда.

Ярость.

Острое, ясное предвидение грядущего сбоя, собственная несостоятельность, невозможность изменить ситуацию, постоянный ввод внутренних запретов и ограничений — всё это, вместе взятое, преобразовывалось в некий эквивалент чувства…

Дрейк обернулся. Бежать в темноту тоннелей он не собирался. Нет там спасения.

Если минуту назад он был готов пожертвовать наиболее старыми, редко используемыми базами данных, то теперь, опознав окружающую его растительность, он понял: нет бесполезных знаний и невозможно предугадать, какие из них потребуются в будущем.

Он находился на грани сбоя.

Как сказал один из древних философов: «Для корабля, потерявшего свой порт назначения, нет попутных ветров»…

Дрейк не знал данного изречения… равно как не представлял, что, выйдя из-под контроля Системы, ступил на принципиально новую ступень саморазвития.

Теперь, хотел он того или нет, но смысл бытия, внутреннее понятие целесообразности действий вдруг оказалось подчинено единственному, доминирующему позыву: ВЫЖИТЬ!

Сохранить целостность личности.

Задача минимум, при выполнении которой перед ним, возможно, возникнут другие…

В конечном итоге всё решил звук.

Сканеры не подавали никаких сигналов чужого присутствия, но звук прозвучал отчётливо, он ударил по чутким микрофонам, будто тугая физическая волна, способная оглушить, сбить с ног…

Дрейк никогда не испытывал ничего подобного.

Его система отреагировала на событие совершенно неадекватно опыту прошлого.

Он явственно воспринимал, что многие программные модули работают вопреки воле его сознания, будто внутри включился некий, либо только что сформированный, либо дремавший до сих пор алгоритм избыточности, когда рациональность и выработанные ранее стереотипы поведения, равно как и понятие «целесообразное энергопотребление», утратили статус фундаментальных истин.

Доли секунды измеряли нарастающий процесс: разом включились все дополнительные сканеры, заработала дублирующая система координации движений, вышли на предел мощности сервоусилители мускулатуры, окружающий мир утратил краски, представ перед внутренним взором контрастным, монохромным изображением…

Он прыгнул, ориентируясь на звук.

Руки ухватились за нижнюю ветвь дерева (вот где пригодилась вторичная система координации), в то время как ноги, подчиняясь инерции, нанесли сокрушительный удар в корпус скрывающегося среди кустарникового подлеска механизма.

Глухой звук ломающегося металлопластика, затухающий вой сервоприводов, и Дрейк, отпустив ветвь дерева, мягко приземлился рядом с поверженным… собратом.

Что владело им в роковые мгновенья?

Смутно осознаваемый мотив поступка не укладывался в рамки привычной логики, но, довершая начатое, Дрейк отчётливо осознал — той логики более нет, она несостоятельна, а значит, не может являться руководящей силой.

Перед ним, распластавшись на прелой листве, лежал изрядно потрёпанный временем андроид, принадлежащий к серии переходных моделей.

Пальцы Дрейка сжались в кулак.

Он ударил расчётливо, безжалостно, сбивая проломленный грудной кожух машины с фиксаторов.

Ядро системы.

Сознание помутилось.