Мятежный рыцарь

Элис свернулась калачиком у него на груди, а сама думала о том, как бы послать письмо родителям. Но, может быть, с этим лучше повременить? Говейн ведь попенял ей, что она не все ему рассказала о себе. Лучше выдавать ему правду порциями, как горькое лекарство.

– Ты говорил, что Бертрам принес сюда мои вещи?

– Да, пока мы ужинали. Вон они. – Говейн указал на два сундука.

Завернувшись в простыню, Элис спрыгнула с кровати и откинула на сундуках крышки. В одном лежали книги, в другом – одежда и бархатная сумка с тетрадками. Говейн, подперев голову рукой, смотрел на нее.

– Ты ведь не собирался привозить все это!

– Но эти вещи тебе необходимы…

Элис вытащила из сумки одну из тетрадей и отдала ее Говейну.

– Посмотри мою книгу.

Он провел пальцем по золоченой надписи.

– Значит, твое полное имя Элис Соммервиль? – Она кивнула, а он раскрыл книгу. – Кто делал зарисовки растений?

– Я. Моя мать – ювелир, и я унаследовала ее способности к рисованию, но золотых дел мастера из меня не вышло.

– А твой особый дар имеет корни в ее семье?

– Да. Это идет от двоюродной бабки Сиси. Она перед смертью пыталась научить меня справляться с моей чувствительностью, но у нее ничего не получилось. Только ты помог мне.

В ответ он поцеловал ее.

– Что ты чувствуешь? – спросил он спустя минуту.

– Ощущаю твою страсть, и она проникает в меня. Мне кажется, я сойду с ума, если мы сейчас же не займемся любовью.

– Я чувствую то же самое, – улыбнулся Говейн.

Элис провела рукой по его груди и опустила кончик пальца в пупок. У него перехватило дыхание, дрожь пробежала по телу, но он не стал противиться ласке. Когда же ее рука дотронулась до того места, куда стремилась, Говейн дернулся и застонал.

Элис победно улыбнулась. Он научил ее не только получать удовольствие, но и дарить его! Прошедшей ночью Говейн доставлял ей наслаждение несчетное количество раз. Сегодня пришел ее черед.

– Хватит – Говейн уложил ее на спину. Светлые волосы падали ему на лицо и плечи, а в глазах появился опасный блеск. – Итак, ученица решила поучить учителя?

Элис захотелось одержать верх в любовных утехах, и она слегка поцарапала ногтями кожу у него на боках, затем осторожно нажала на крестец.

Говейн напрягся, как натянутая стрела, а кулаками уперся в матрас.

– Понятно. Моя дама диктует свои правила. Прекрасно, но в этой игре нет победителей. – Он раздвинул ее гладкие бедра коленями и осторожно стал погружаться в нее.

Элис выгнулась дугой и тихонько вскрикнула. Его губы зажали ей рот, язык стал двигаться в полной гармонии с движением бедер. Она вцепилась ему в волосы, а он опустил голову ей на грудь и стал с жадностью целовать. Элис чувствовала, что он вот-вот взорвется от напряжения. Говейн сдерживал себя, погружаясь в нее плавно и размеренно, с каждым разом вознося ее все выше и выше к пику любовного восторга.

– Скорей! – крикнула она.

И, словно подхваченные бурей, они взлетели к самой вершине.

– Теперь мы единое целое, – прошептала она, падая с высот блаженства в надежные объятия рыцаря.

– Я люблю тебя, Элис, – прошептал он. Она хотела ответить, но сон уже сморил ее.

Когда Элис проснулась, оказалось, что она лежит в постели одна. В комнате было холодно. Дома, в Рэнсфорде, слуги вставали рано и разжигали камин.

Сейчас ее дом здесь, и развести огонь придется самой.

Элис вылезла из-под смятых одеял и подбросила в очаг несколько сучьев. Затем разбила лед в миске с водой и умылась. Ополоснуть тело она не решилась из-за холода.

Она вышла в коридор и услыхала крадущиеся шаги в противоположном конце. Кто-то проскользнул в комнату, где хранились деньги! Ключ был только у Говейна, а этот человек точно не Говейн! Она распахнула дверь, и… костистая рука втянула ее внутрь. Элис не успела закричать, как ей зажали рот.

– Поймал-таки! Я следил за вами и вот теперь смогу отплатить Говейну, – услыхала она голос Ральфа. От его дыхания несло луком и прокисшем элем, а глаза злобно блестели. – Знаете, что бывает с теми, кто встает мне поперек пути?

– Отпустите меня!

Ральф зажал ей рот и потащил к двери. Выглянул наружу, ухмыльнулся и потащил ее дальше по коридору, но не к лестнице, ведущей вниз, в большую залу, а к той, что вела на крышу башни.

Что он собирается сделать? Элис явственно ощущала его ненависть. Она не на шутку испугалась и стала сопротивляться: ударила локтем в бок и лягнула. Ральф крякнул от боли и в ответ тоже лягнул ее, да так сильно, что у Элис онемела левая нога.

– Попробуйте только еще, и я тресну вас о стену!

У Элис закружилась голова, и она бессильно повисла у него на руках. Он втащил ее по лестнице наверх, и они оказались перед дверью, ведущей в верхнюю часть башни.

– Не вздумайте закричать! – Ральф больно обхватил шею Элис и, открыв дверь, вытолкнул ее на обнесенную зубчатой оградой крышу башни.

Дул холодный ветер, и шел снег.

– За что? – вырвалось у Элис.

– Пусть поплатится! – прокричал Ральф. – Он взял то, что принадлежало мне, а я беру то, что принадлежит ему… – Он посмотрел вниз.

– Вы хотите получить за меня выкуп? – Элис трясло от ужаса и холода.