Мятежный восторг

Куинси кивнул и отвернулся, не в силах выносить его сердечный взгляд.

– Вам сразу станет лучше, как только отведаете простой луизианской пищи, – продолжал Ральф.

– Благодарю, – выдавил Куинси, ощущая спиной присутствие ловких чернокожих слуг и гадая, каково их положение в этом доме.

Он последовал за хозяином дома на просторную открытую веранду, где был сервирован завтрак. «Простая луизианская пища» состояла из домашнего окорока, жареных цыплят, хрустящих ломтиков картофеля, свежесбитого масла, булочек и варенья. Ну и разумеется, густого горячего кофе. Куинси напрягся, когда слуга отодвинул для него стул, как для женщины, и совершенно растерялся, когда над головой бесшумно заколыхалось опахало.

– Ешьте! – радушно предложил Ральф, заметив его неловкость. – Нам предстоит долгая верховая прогулка. Я хочу показать вам плантацию. В Европе просто невозможно иметь столько земли! Это и к лучшему. Дворянство не умеет извлекать из нее прибыль. – Он с удовольствием отведал хлеба с маслом и продолжал: – Надеюсь, эта экскурсия убедит вас обосноваться здесь. Земле нужен хороший хозяин, и я чувствую, что из вас выйдет плантатор хоть куда. Я знаю отличный кусок земли на продажу. Он только что расчищен. Места здесь дивные, лучшего дома для вас с Жанеттой не придумаешь.

– Да, здесь чудесно… – пробормотал Куинси, торопливо отхлебнув горячий кофе. – Насколько я понимаю, у вас полно земли, да и дом не маленький. Сколько же народу приходится нанять, чтобы все это обслужить?

– Ах, вот оно что! – усмехнулся Ральф, откладывая нож и вилку. – Я совсем забыл, что во Франции вы были ярым борцом за свободу, равенство и братство. Вас, должно быть, ужасает сама идея рабовладения. Однако все не так страшно, как кажется.

– Правда?

– В самом деле. Чернокожие были привезены в страну совершеннейшими дикарями. Их земля и обычаи остались далеко позади. Потомки этих дикарей не имеют ни корней, ни культуры. Им некуда идти, поэтому для них большая удача – попасть к хозяину вроде меня. Я никогда не порю своих рабов, даю им хороший кров и одежду, кормлю до отвала. В обмен от них требуется работа на плантации или по дому. Как по-вашему, это справедливо?

– Им бы следовало платить за труд…

– Что ж, в вашей любимой Франции людям платили за труд, однако они умирали с голоду, бродяжничали, жили хуже крыс.

– Да, но…

– Крестьянин едва доползал с поля до дому! Мои рабы никогда не падают с ног от усталости. И потом, если отменить рабство, эта земля придет в запустение, в первую очередь потому, что здесь люди не привязаны к ней из поколения в поколение, как в Старом Свете. Понадобятся громадные деньги, чтобы нанять необходимую рабочую силу. Я не больше вашего в восторге от рабовладения, но принимаю его как неизбежное зло. Вскоре вы своими глазами убедитесь в моей правоте. Если вы собираетесь стать плантатором, вам придется идти тем же путем. Кстати, о плантации. Я могу ссудить вам денег на покупку земли под честное слово.

– Но почему? – изумился Куинси. – Вы меня совсем не знаете!

– Я узнаю людей своей породы с первого взгляда, – хмыкнул Ральф.

– В Европе вы бы так не поступили, – заметил Куинси.

– В Европе мне нечем было бы ссудить вас. Но даже если бы и было, где бы вы нашли столько девственной земли на продажу? Обдумайте мое предложение.

– Не знаю, не знаю… Я мог бы стать плантатором, но никак не рабовладельцем!

– Хорошо, как скажете. Я уважаю в людях убеждения. Возможно, вы не созданы и для землевладения. Тогда как насчет Нового Орлеана? Город бурлит, он растет и расширяется. К тому же это порт, подобно Марселю. Там вы будете чувствовать себя как дома.

– Сдается мне, вы поклялись удержать меня в Новом Свете! – засмеялся Куинси.

– А что вас удивляет? Такие люди везде ко двору, к тому же я очень привязался к Жанетте. На мой взгляд, пора ей иметь семью, детей и забыть тягостное прошлое, а ведь как раз к прошлому она вернется, если позволит вам увлечь ее во Францию. Признаюсь, у меня есть и корыстный интерес: я хочу, чтобы у Лоретты была рассудительная, умная подруга. В одиночку всегда тяжелее приспособиться к новому. Этих юных, прелестных женщин связывает общность происхождения, но еще более того – испытания, выпавшие на их долю. Что касается вас, мистер Жерар, вам пора подумать о будущем. Вы уже принесли столь многое на алтарь борьбы за свободу, что совесть ваша может быть спокойна. В противном случае вы только растратите свою жизнь попусту.

– Звучит убедительно, – медленно произнес Куинси, понимая теперь, как этому человеку удается увлечь остальных своими планами. – Однако прежде всего Жанетта должна снова впустить меня в свою жизнь.

– Со временем так и будет. А пока наши планы меняются! Раз плантатора из вас не выйдет, я помогу вам осмотреться в Новом Орлеане. Вы просто удивитесь, до чего интересен этот город!