Мятная любовь

«Теперь понятно, почему Горбачёв выделил в провожатые именно Олега», – подумала Надя. – Захотел сделать подарок робкому страдальцу».

Олег Волин ей не нравился. Ни капельки. И Горбачёв тоже. И никто из парней-одноклассников ей не нравился.

Они дошагали до дома Нади и остановились у калитки.

– Спасибо, что проводил, – сказала Надя бесстрастным голосом. – А теперь возвращайся и доложи Горбачу, что, благодаря тебе, меня никто не посмел тронуть. Пока, ухажёр.

– Может, присядем? – робко поинтересовался Олег, указав кивком головы на скамейку у забора.

– Для чего?

– Ну…так, поговорим…

– О чём нам с тобой говорить, Олеженька? – рассмеялась Надя впервые за весь вечер.

Олег шумно запыхтел, потом неожиданно заявил:

– Ты мне нравишься… давно уже…

– А ты мне – нет, – без промедления выстрелила в ответ Надя.

Олег сделал последний шаг, который их разделял, мгновенно притянул девушку к себе и впился в её губы своими. Губы Олега были холодными и почему-то горькими.

– Я не могу без тебя жить… – хриплым голосом проговорил он, оторвавшись на миг от её губ, и снова принялся целовать с неудержимой жадностью.

– Прекрати немедленно! – со злостью выкрикнула Надя, пытаясь вырваться из крепких объятий Волина. – Слышь, ты, придурок!

Хватка парня на секунду ослабла, Надя тут же воспользовалась этой секундой и отпрянула к калитке.

– Совсем опупел? – возмутилась она. – Уходи сейчас же. Ничего не может быть между нами, понятно тебе? Я же ясно выразилась: ты мне не нра-вишь-ся!

– Почему? – прохрипел Олег, тяжело дыша.

– По кочану! Потому что ты ни тпру, ни ну, ни кукареку, и … ни капельки не похож на Мишку, – неожиданно для себя самой брякнула Надя и весело рассмеялась.

Глаза у Волина удивлённо округлились, он замер на месте.

– Что за кукареку, какой Мишка? – с недоумением протянул ухажёр.

– Тебе не понять этого, Олежа, – устало проговорила Надя. – Всё, давай чапай отсюда. Спектакль окончен.

Она открыла калитку и вошла во двор. Олег с опущенной головой поплёлся обратно.

Больше никогда их пути не пересекались.

«Неужели сегодня может произойти то же самое, что произошло в тот вечер? – подумалось Наде, и она поёжилась от воспоминания о горьком поцелуе Волина. – Такие же холодные и горькие губы? Такое же нелепое признание в любви со страстным лобызанием? Или сегодня все будет иначе? Свидание пройдёт так, как о нём пишут в книжках? Прогулка под луной, непринуждённый разговор и трепетный поцелуй напоследок? А почему бы и нет? Володя Дубцов – нормальный парень. Доброжелательный, внимательный, ненавязчивый и стеснительный. Что из того, что он простой шофёр «скорой помощи»? Разве профессия парня имеет какое-то значение в близких отношениях? Вовсе нет. Главное, чтобы он любил свою избранницу и не позволял омерзительных поступков по отношению к ней».

Надя опять взглянула на закат. Яркая позолота по краям облаков, медленно ползущих у горизонта, темнела на глазах. День быстро угасал, уступая вечеру. Ветер стих, и две маленькие тучки с затейливыми узорами по краям, казалось, остановились на ночёвку, чтобы с рассветом продолжить свой путь.

За скалистым косогором река уходила вправо, там был глубокий омут. В этом месте любил рыбачить Мишка Остроумов. Он опускал якорь, забрасывал удочки и замирал в ожидании поклёвок. Надя часто исподтишка наблюдала за ним с берега, радовалась вместе с Мишкой, когда ему улыбалось рыбацкое счастье.

Мишка, однако, её не замечал. Сначала она была для него сопливым несмышлёнышем, и он регулярно подтрунивал над ней, не желая заводить дружбу. Потом, когда ей исполнилось пятнадцать лет и возраст позволял уже дружить с мальчишками, Мишка окончил школу и устроился работать на завод. У него появились друзья в городе, всё свободное время он проводил с ними.

Надя вообще перестала его видеть. Единственно, что она могла позволить себе, так это, проходя мимо дома Остроумовых, украдкой заглядывать в их окна.

Каждый раз, возвращаясь из школы, она с замиранием сердца бросала взгляд на его окно, в надежде увидеть знакомое лицо. Видеть Мишку удавалось редко, а вот его родителей чаще. Если в окне было лицо Мишки – Надя замедляла шаг, наивно полагая, что тот окликнет её. И наоборот, ускоряла, когда встречалась со взглядом Остроумова-старшего. Она побаивалась его, потому что он казался ей хмурым и очень суровым.

Когда стало известно, что Мишку призывают в армию, у неё учащённо забилось сердце. Тревожно и радостно одновременно. Тревожно от того, что после отправки она очень долго не сможет видеть его, а радостно от мысли, что может быть приглашена на его проводы.

Приглашения, однако, не поступило. Мишка отправился на службу, даже не попрощавшись с ней.

Надя проплакала всю ночь.

Её мать догадывалась, что дочь влюблена в Мишку Остроумова, но разговор по этому поводу не заводила.

Когда на утро после Мишкиных проводов дочь появилась перед ней с зарёванными глазами, она спокойно спросила:

– Из-за Мишки? Переживаешь, что не пригласил?

Надя обречённо кивнула в ответ.