Мятный поросенок

   - Сара, наверное, сидела над ним ночи напролет, как это мило с ее стороны! Она обещала, что второй такой же будет готов к тому времеии, когда этот потребует стирки. - Она глянула на отчаянную гримасу сына и добавила, уговаривая: - Твоя тетя Сара беспокоится, как бы ты не под­хватил простуду, погода вон какая холодная, промозглая!

   - Лучше заболеть, чем носить э т о, - сказал Тео. - Девчачья жакет­ка. Лучше умереть.

   Он и правда был в полном отчаянии. Даже во сне его преследовал из­девательский смех одноклассников-мучителей, приплясывающих вокруг и сверлящих его глазами: «А мы видим, а мы видим, что на тебе, малютка Тео Гринграссl» Он молил бога о чуде: вот бы пожар, и все спаслись бы, но дом чтобы сгорел, и с ним ненавистный жилет!.. Однако его молитва не была услышана. В первый же школьный день он увидел на стуле в но­гах своей кровати эту позорную одежду. Тео надел ее и спустился к зав­траку, мечтая, чтобы земля разверзлась и поглотила его.

   Полл попробовала его утешить:

   - Да никто ее и не увидит у тебя под одеждой, эту поддевку. Никто и не узнает.

   - Но я-то знаю!

   Он размазывал кашу по тарелке, слезы выступили у него на глазах.

   Мама глядела на него беспомощно.

   - Сара так добра к нам, Тео, - промолвила она. - Я не могу ей ска­зать, что ты не будешь этого носить.

   - Ладно, ну, ладно! Я же ее ношу, эту гнусную вещь, разве она не на мне?!

   И слезы закапали в недоеденную кашу. Полл тоже заплакала, из со­лидарности. Мама сказала:

   - Ох, ну вы и пара!..

   Она стала из-за стола, удалилась в кухню и стала там греметь грязны­ми мисками в раковине, производя гораздо больше шума, чем обычно. Джордж, которому надо было пораньше в школу, поднялся, закинул ра­нец за спину и сказал:

   - Ради бога, Тео, неужели ты не видишь, что ты ее огорчаешь? Не будь таким ребенком!

   - А я и есть ребенок! - отвечал Тео мрачно и при этом икнул ему вслед.

   А Джордж, уже выходя из дому, окликнул маму:

   - Мама, молочник пришел!..

   Мама вышла из кухни, вытирая руки, ворча себе под нос. Она прошла к выходу, но забыла прихватить со стола сине-белый молочный кувшин; уже из-за двери она крикнула Полл, чтобы принесла. Подойдя к двери, Полл услышала:

   - Рановато опоросилась старая свинка, так вот не хотите ли мятного поросеночка, миссис Гринграсс?

   Полл было подумала, что молочник предлагает какие-то сласти или конфеты, но, взглянув, она увидела, что из кармана его пальто выгляды­вает пятачок живого поросенка. Самый крохотный свиненок, какого она только видала! Полл потрогала его твердую маленькую голову и спросила:

   - Что значит «мятный поросенок»?

   - Значит маленький, почти не настоящий, - объяснила мама. - Одно только звание, что поросенок, а его как бы и нет совсем. Ну, все равно что взять в долг фунт стерлингов, а отдать фунт мятных лепешек.

   - Самый недомерок из всего выводка, - кивнул молочник. - Матка его и не выкормит, такого гномика, только затопчет.

   Мама взяла поросенка, он пронзительно завизжал, стал брыкаться, но она держала его крепко. Потом подняла, смотрела брюшко и сказала:

   - А он вроде крепенький! А гномы - они ведь тоже могут подрасти.

   Молочник взял у Полл кувшин, чтобы наполнить его, и направился к тележке. Полл только и могла сказать:

   - Мама! Мамочка!..

   Она погладила крохотное, съежившееся тельце. Погладила в одну сто­рону - шкурка на ощупь гладкая, как шелк; погладила в другую - жест­кие короткие щетинки так и кололи ей пальцы. А цветом он был весь бледно-абрикосовый...

   Молочник вернулся, и мама сказала ему:

   - За шиллинг - пойдет?

   Он кивнул с улыбкой, Полл поставила молоко в кухне, а сама наверх, скорей за маминым кошельком.

   - Тео! - крикнула она. - Погляди, кто у нас есть!

   На кухонном столе стояла старая пивная кружка на одну пинту. Мама вдруг рассмеялась и посадила поросенка в кружку. Он поднял такой оглушительный визг, что они уши себе зажали. Полл достала его из круж­ки, спросила:

   - Зачем ты это сделала?

   - Я подумала, поместится ли он туда. А он поместился!

   Полл опустила поросенка на пол, и он со всех ног помчался вокруг кухни, скользя изящными копытцами по гладкому линолеуму. Пулей вле­тел в кухню и под котлом, в ямке на земляном полу, затаился.

   Мама сказала:

   - Оставьте его пока. Бедный паренек, напуган до смерти. Но ничего, обживется, пока вы в школе.

   Полл застонала трагически:

   - А нам обязательно идти? О, я этого не вынесу! Да, я не вынесу й разлуки!

   - Никуда он не денется, - ответила мама, - здесь будет, когда вы вер­есь к обеду.

   Полл считала часы и минуты. И не только в тот день, но и потом, и после она только и думала про этого свиненочка, который ждет ее дома. Эти думы настолько ее занимали, что у нее не оставалось фантазии для баловства и непослушания. За целую неделю она ни разу не получила линей­кой по пальцам и в углу не стояла. Еще она подружилась на всю жизнь с девчонкой по имени Анни Даусетт, которая была старше ее и рассказала как дети рождаются.

   - Они из живота, - объяснила Анни. - Приходит мясник и разрзает тебе живот ножом для разделки туши. Только маме своей не говори, что это я тебе сказала.