Мятный поросенок

   На другой стороне двора был разбит розарий, за ним - маленький лесок, в нем множество цветов наперстянки. А еще майских жуков вели­кое множество, воздух от них так и гудел. Полл сбила одного своей шляп­кой. Он лежал, оглушенный, на земле, а когда Полл подняла его, он стал роговыми своими лапками щекотать ей ладонь. Она положила его в карма­шек на шнурке и принялась сбивать других жуков, пока не набрала их полный карман, сердитых, жужжащих. Взвесила на руке свою добычу и вспомцила про Лили, которая ужасно боялась жуков; если какой-нибудь залетал к ней в спальню, она прямо с ума сходила: вдруг он ночью вцепит­ся ей в волосы!..

   Полл вернулась к конюшне, снова заглянула в кухню. Те люди все еще сидели за столом, насыщались. Одна из девиц что-то такое сказала, все взревели от хохота, разинув влажные несытые рты. Мужчина похлопал себя по животу, рыгнул. Окошко было приоткрыто снизу. И тогда Полл, развязав свою сумочку, выпустила полную пригоршню жуков за подокон­ник. Перепуганные или рассвирепевшие от недавнего заточения, жуки за­гудели оглушительно, и через секунду повариха и девицы уже метались с воплями по кухне, роняя стулья, отчаянно отмахиваясь, натыкаясь друг на друга. Мужчина тоже вскочил. Он увидел в окне лицо Полл, а она, прежде чем убежать, приставила растопыренные ладошки к ушам и сде­лала ему пальцами вот так. И язык показала.

   Джонни сидел на дорожке перед домом и дожидался терпеливо. Полл подошла к нему, как раз когда мама и леди Марч выходили из дверей. Ма­ма говорила:

   - Так я поговорю с миссис Даусетт и приведу Анни, чтобы вы позна­комились.

   А леди Марч глядела на Полл, голос у нее был удивленный:

   - Ого, а ребенок-то выглядит совершенно иначе. Намного лучше, чем недавно, вы не находите?

   Мама улыбнулась:

   - Да, поглядеть, так даже не верится, что болела.

   - О, я чувствую себя лучше. Минуты две назад я почувствовала себя гораздо лучше.

ГЛАВА 7

   - Если мама начинает, бранить кого-ни­будь, - сказал Тео, - то будьте увере­ны, под конец она этого человека уже защищает. Спорю на что угодно: эту леди Марч она скоро возьмет под свое крылышко, как и Анни Даусетт.

   Анни теперь часто бывала в их доме. Она стеснялась Джорджа и Лили и Тео, но маму боготворила и ходила за ней по пятам - «как поросенок». Это Лили так сказала, но постаралась, чтобы мама не слышала ее слов.

   - Анни славная девочка, - говорила мама. - Ее надо поддержать.

   После рождества Анни ушла из школы и нанялась в поместье к леди Марч.

   - Это для обеих неплохо, - говорила мама, устраивая им встречу.­ - Несчастной старухе нужен человек, который не глядел бы на нее сверху вниз. Я ей так и сказала: «На вашем месте я прогнала бы этих непотреб­ных девиц и взяла кого-нибудь более уважительного». И для Анни место подходящее. Моя мать служила в поместье и начинала судомойкой, а вы­шла в поварихи. Думаю, что Анни повезет не меньше, у нее счастливая рука, особенно по части печений, пирожных.

   - Я тоже печь умею, - сказала Полл. - А булочки у меня получают­ся лучше, чем у Анни. Я тоже хочу уйти из школы и поступить в повара.

   - Смотри, чтобы тетя Сара не услышала этих твоих слов! - откликну­лась мама. - Она считает, что для ее племянницы было бы позором по­ступить к кому-то в услужение. Она бы головы не подняла со стыда!

   - Но бабушка Гринграсс была поварихой. И твоя мама тоже. Почему же мне нельзя?

   - Тебе повезло больше, чем им, у тебя есть возможность р а с т и.

   - А по-моему, это Анни повезло, - промолвила Полл с завистью.­ - Как бы я хотела уйти из школы! В школе скука, я ненавижу школу.

   Полл посещала только утренние занятия: считалось, что она еще не вполне поправилась. Сначала она даже радовалась, что снова в школе­ - смена впечатлений! - однако вскоре это прошло. Ее класс выходил окнами на луг фермера Тафта, но окна были высоко от пола, не выглянешь. Впрочем, в хорошую погоду их открывали, и Полл, мечтая у себя за партой во время математики, слышала, как фермерские коровы щиплют сочную траву, как лягушки плюхаются в пруд и квакают. Ива росла, склоняясь над прудом, нa верхних ветвях Полл могла разглядеть сороку, ее длинный хвост ходил вверх-вниз. «Одна сорока - к печали», - вспомнила Полл примету, но единственной ее печалью были теперь арифметические простые дроби.

   - Боюсь, что Полл никогда не будет такой же усидчивой, как Лили или Джордж, - говорила тетя Сара. - И нет в ней того природного ума, что в Тео. Право, не знаю, куда мы сможем ее определить.

   - Время терпит, - говорила тетя Гарриет. - Оставь ее в покое, она са­ма себя определит.

   - Если ты не знаешь, куда себя девать, - говорила мама, - то возьми кусок наждачной бумаги и почисти каминную решетку.