Мяу

Первые капли дождя стукнули о землю, скамейку, ограду. Прошлась по спинам, плечам и головам отца и сына. Отметилась на одежде. Ильдар подумал, что надо спешить. Как мог, мужчина ускорил посадку. Ильдар, подобно кроту уткнулся в землю и принялся укладывать пучки тонких корней в выкопанные ямки. Он подумал, что синоптики на удивление оказались правы в прогнозах, но именно сейчас это обстоятельство его не радует. Он сгорбился над могилой, перестав реагировать на окружающую действительность. Ильдар хотел крикнуть Салавату, чтобы он воспользовался зонтиком, но его внимание переключилось. Может он успел сказать, а, вероятно, нет. Мысль пришла и погасла, словно капли пробрались внутрь головы до слабого предупреждающего уголька хлопот о сыне. Теперь его целью стало — опередить дождь хоть на мгновение, на доли секунд. Выиграть немое соревнование с явлением природы, не дав промокнуть Салавату. Он заботился о сыне, опасаясь, что его мальчишка простынет и заболеет. Единственным и верным спасением от простуды являлась его ладная работа и, как можно скорейшее завершение посадки бархатцев. Руки отца заработали с удвоенной силой, превратившись в посадочный транспортёр. Но дождь, казалось, принял условия и также не желал уступать. Дождь многократно усилился. Это были уже не редкие, стеснительные капельки, словно переживающие, что они могут нарушить планы людей, а смелые и решительные облачные войска, заявившие людям, что пора спрятаться и переждать водную стихию. Ильдару пришла в голову занятная фантазия, и он поблагодарил Аллаха. Ведь дождь начался, когда они с сыном, завершили уборку могилы и в этом он отыскал невидимую духовную связь с почившей бабушкой. Бабушка хотела, чтобы цветы прижились на месте её упокоения. Она помогала им в этом. Поэтому бабушка навеяла спасительный дождь, который, несомненно, поможет пустить корни бархатцам и распуститься бутонам. Ильдар отметил, то обстоятельство, что дождь вокруг него, по бокам и краям льёт сильнее, чем на том месте, где он вопросительным знаком, согнувшись в три погибели над могилой, торопливо закапывал в мокрую почву последние пучки. Будто тучи, оставив Ильдара в покое, проигнорировали его персону, а заливали всё вокруг холодными, весенними потоками. Его перчатки стали чёрными, но он удовлетворённо крякнул, посмотрев на высаженный красивый ряд цветов. Он решил спросить об этом сына. Ему не терпелось услышать справедливые слова похвалы. Сидя на корячках, Ильдар обернулся и обомлел. Мокрый и замёрзший Салават стоял с вытянутой рукой, а над головой отца возвышался раскрытый зонт. По лицу и очкам сына стекали струйки дождя. Его одежда насквозь промокла. Он скорчился и дрожал, но не выпускал рукоятку зонта, защищая от дождя папу. Ильдара потряс поступок сына.

— Салават, что ты делаешь? — шмякнул он в изумлении, стараясь перекричать шум дождя. Он не мог найти других слов, которые выразили бы всю глубину сыновнего, благородного поступка. Ильдар находился в замешательстве. С одной стороны, Салават укрывал отца от ливня, с другой сам оставался полностью беззащитным перед водной стеной, лившей из облаков плотным потоком. Перед сыном стоял выбор. Он принял сторону, лишившей его даже сомнительного тепла. Но отец понимал, что, как ни крути, в характере Салавата существует именно та родственная жилка, которую называют заботливостью и состраданием.

— Почему ты укрыл меня, а не спрятался сам? — несколько иначе сформулировал вопрос отец.

Ответ Салавата ещё больше приблизил душевную связь. Он шмыгнул наполненным носом и признался:

— Ты же работаешь, папа, а я стою без дела!

Ильдар подошёл к сыну. Ситцевая материя зонта теперь закрыла обоих от прохудившегося неба. Мужчина обнял худое тело сына. Его желанием было показать, как он его сильно любит и за крохотное время постараться, как-то согреть.

— Прочитаю молитву, и поедем домой! — проговорил Ильдар.

Он сложил ладони лодочкой, и прочитал молитву, которую выучил с детства при помощи мамы. Молитва была короткой, другой в памяти, к сожалению, не хранилось, но достаточной для осознания, что они исполнили святой долг.

— Спасибо, Салават! Бабушка видит. Она благодарна нам за визит! — Ильдар потрепал сына по мокрым и, прилипшим ко лбу, волосам, с которого продолжали стекать прозрачные капли, — ополоснём руки и соберём сумку.

— Папа, я уже собрал! Осталось положить твой халат.

По заведённой традиции после посещения кладбища, они заходили в магазин и покупали сладости. Этот день ощущался, как праздник. Ляля пекла блины, ожидая своих работяг. В обед, они заслуженно чаёвничали с ароматными блинами и наивкуснейшим слоёным тортом…

…Из радужных воспоминаний его вырвал звонок мобильника. Ильдар незамедлительно ответил на вызов.

— Привет! Не спишь? — голос Дениса звучал с хрипотцой.

— Привет! Разве тут уснёшь?! — резонно заметил Ильдар, — сижу на кухне, с кофе.

— Ты сможешь приехать ко мне? Не хотел обсуждать это по телефону.

— Сейчас?!

— Да. Есть новости.

— Уже выезжаю, — Ильдар поднялся с трубкой. — Твоих не разбужу? Наверное, они уже в кровати?