Мичман Флэндри; Восставшие миры; Танцовщица из Атлантиды

Пол Андерсон Мичман Флэндри. Восставшие миры. Танцовщица из Атлантиды

Мичман Флэндри

Глава первая

Вечер на Земле…

У его императорского величества, Высочайшего Императора Георгия Мануэля Кришны Мурасаки, четвертой династии Вонгов, Главнейшего Блюстителя Мира, Великого Правителя Звездного Совета, Главнокомандующего, Верховного Судьи, признанного властителя многих миров и почетного главы такого множества организаций, что одному человеку не под силу их и запомнить, был день рождения. На дальних планетах, неразличимых среди множества мерцающих над Океанией звезд, потемневшие и уставшие от кошмарных климатических условий подданные поднимали бокалы в приветствии. Световые волны, несущие с отдаленных планет пышные здравицы властителю, достигали Океании и бились о Его мавзолей.

Земля не была такой торжественной. Один только двор чувствовал себя обязанным придерживаться традиций и проводить одну изматывающую церемонию за другой все светлое время суток, а для всех остальных день рождения Императора стал просто поводом для проведения карнавала. Проносясь в своем аэрокаре над бескрайними сумеречными водами, лорд Марк Хоксберг видел, как небо на востоке озаряется огнями, словно разноцветный живой занавес. Там метеорами взрывались фейерверки. Сегодня, пока планета оборачивалась, ее теневая сторона была такой сияющей, что в этом сиянии потонули все метро-центры, которые видны с Луны.

Настраивая свой телевид практически на любую станцию, лорд Хоксберг мог наблюдать, как дома удовольствий заполняются празднующими, как среди празднично украшенных башен неистовствуют толпы на улицах.

Хоксберг вздрогнул — спутница лорда, Алисия, нарушила молчание, пробормотав:

— Хотела бы я, чтобы мы перенеслись сейчас на сто лет назад.

— А? — иногда она просто изумляла Хоксберга.

— Тогда день рождения еще что-то значил.

— Ну… Да… Возможно.

Мысли Хоксберга обратились к истории. Алисия была права. В те давние дни, когда сумерки завершали празднества и парады, отцы выводили сыновей за порог, указывали на ранние звезды и говорили: «Взгляни туда. Все это наше. Мы верим, что в пределах владений Империи их целых четыре миллиона. И действительно, сотни тысяч ежедневно общаются с нами, повинуются нам, платят нам дань и получают взамен мир и счастье. Этого добились наши предки. Так что оправдай их доверие».

Хоксберг пожал плечами. Невозможно уберечь последующие поколения от утраты наивности. Со временем они должны прозреть и до конца осознать, что сотнями миллиардов светил владеет пылинка в галактике; что мы даже не исследовали всего и, похоже, вряд ли когда-либо исследуем; что не нужно никакого телескопа, чтобы увидеть таких гигантов, как Бетельгейзе и Полярис, которые нам НЕ принадлежат. Отсюда легко сделать вывод: Империя была основана и управлялась грубой силой, центральное правительство коррумпировано, границы приблизительны, а единственная оставшаяся организация, сохранившая высокую мораль, — Военный Флот — существует лишь для ведения войны и притеснений, для борьбы с инакомыслием.

Так что — получи свое и веселись, облегчай совесть небольшими дозами разумного сарказма, но никогда-никогда не дурачь себя — не воспринимай Империю всерьез.

«Может быть, мне удастся это все изменить?» — подумал Хоксберг.

Алисия прервала его размышления.

— Мы могли бы, по крайней мере, поехать на приличную вечеринку! Так нет же, ты тащишь меня к наследному принцу. Надеешься, что он поделится с тобой одним из своих хорошеньких мальчиков?

Хоксберг попытался смягчить напряженность улыбкой.

— Ну-ну, ты несправедлива ко мне, любовь моя. Ты же знаешь, что я пока предпочитаю женщин. Особенно таких красивых, как ты.

— Или Персис д’Ио, — Алисия откинулась в кресле. — Не обращай внимания, — сказала она устало, — я просто не люблю всех этих оргий. Особенно вульгарных.

— Я тоже от них не в восторге, — он погладил ее по руке. — Но как-нибудь перетерпим. Среди твоих качеств, которыми я восхищаюсь, есть способность непринужденно чувствовать себя в любой обстановке.