Мичман Империи. Часть вторая

Антиграв Гущина оказался хитом позапрошлого сезона. Ярко-красное трёхдверное спорт купе. За рулём ротмистр сразу же ощутил себя уверенней. Расслабился, даже улыбнулся, завязав беседу.

— А что, Ростислав, бывал раньше на Гусь-Налимске? — спросил он, положив руки на штурвал и начав резкий подъём вверх.

— Нет, — я закинул сумку на заднее сидение, удержал себя силой в кресле, чтобы не упасть от резкого манёвра, и пристегнулся. — Далеко ехать?

— Прилично, — ухмыльнулся ротмистр, — но мы с ветерком и маячками, так что быстро.

Набор высоты закончился. В стеклах отразились сине-красные огни, и мы рванули вперёд, разгоняя попутки.

— Советую попробовать местную рыбу, — Гущин продолжал разговор. — Мы её по всему округу Владивостока экспортируем. Лучше не найти.

Врёт и не краснеет. Всем известно, что лучшая рыба на Святогоре. Но ладно. Ему это неоткуда знать. Мы свою продукцию продаём только в центральные миры.

Крыши высоток проносились под днищем антиграва. Слева, из-за городской черты, поднимались от огромных заводских труб клубы чёрного дыма, а я узнавал ненужную информацию.

Как первые переселенцы по ошибке завезли гусей. Как прижились налимы. Где лучше всего поесть, а куда можно сходить расслабиться. Затем пошли расспросы о боевом прошлом. Рассказы о подвигах ротмистра, что и в армии-то не служил. Исключительно борьба с бандитизмом.

— Медаль выдали за отвагу, представляешь, — он рассказывал о своём участии в подавлении восстания на одной из тюремных планет. — А она не оценила, — он поморщился, — говорит, надоело, что дома не видит меня, забрала сына и уехала к матери.

Ротмистр замолчал, вздохнул тяжело, даже за руль перехватился и продолжил:

— На развод подала, с ребёнком не даёт видеться… — покрутив шеей, он повернулся ко мне: — вот как, как родные и близкие люди в одно мгновение становятся чужими и далёкими? А главное, такими злыми?

Столько тоски было в его взгляде, что меня пробрало. Невольно представил себя на его месте и внутренне вздрогнул

— Наверное, накопительный эффект? — я не знал, как ответить, и ляпнул первое, что пришло в голову. — За годы набралось, вот и не выдержала.

— У тебя дети есть? — спросил он, снова возвращая внимание на дорогу.

— Дочка, — кивнул я.

— А теперь представь себя на моём месте, — он сплюнул три раза и постучал себе по голове, — не дай Бог, конечно.

Да я, как бы уже. И что-то мне не по себе.

— А тебе же ещё и сложнее, — продолжил он. — Постоянные командировки, как сейчас, я-то всего два раза мотался, остальное время тут служил, — он снова горько вздохнул, — пусть и задерживался допоздна, но спал-то дома.

Ну да, всего две командировки за двенадцать лет. У меня тоже две… пока. Сколько ещё будет?

Печаль и апатия навалились как-то разом. В груди кольнуло. Служба морпеха она такая. Как только представлю, что не ждёт меня дома любимая и Варенька…

Захотелось быстрее здесь закончить и вернуться домой. Что я вообще закусился за сопляка? Зачем мне эти формальности, и лишние дела? Меня даже контролировать тут некому. Есть же и другие безопасники, оставлю всё на них. Пусть они этим и занимаются, на мне свет клином не сошёлся. Больше всех надо? Нет. Лишь бы домашние были счастливы, и всё у нас было хорошо.

Нет! Отставить! Это путь в никуда. Это путь в состояние прапорщика Михайлова с Владивостока. Ещё хуже — это конец Империи. Если все будут думать только о себе, да как бы побыстрее отделаться от работы, то наше государство исчезнет. Не будет вообще ничего. Так что следуем протоколу и уставу.

Лира поймёт. Она меня любит, и не поступит, как жена ротмистра. Дождётся.

Надо верить в неё, иначе, зачем вообще всё это? Все эти отношения, создание семьи? Тогда одному быть проще. Горше, но не так больно, как после развода.

— Я в жене не сомневаюсь, — просипел я, проглотив ком в горле. — Дождётся.

— Я тоже не сомневался, — кивнул ротмистр. — А как вышло. Эх, бабы. Им бы только дома сидеть, да чтобы всё было тихо и ровно. А чуть что, так отдаляются.

Не, ну это точно не про Лиру! Я ещё и Милану вспомнил, зазнобу Прухи. Всё же жандармы, хоть и относятся к военизированной структуре, но не морпехи, и жёны у них не боевые.

Успокоив себя таким образом, я огляделся. Мы уже почти приземлились на лужайку среди типовых пятиэтажек.

— Приехали, — ротмистр мягко вывел антиграв на посадку, и указал пальцем в лобовое стекло: — нам туда. Кстати, тут рядом хороший ресторан, ты обязан туда зайти. Угощаю.

— Время, — развёл я руками, — уже опаздываю.

— Ну, так, сейчас быстренько посмотришь, всё подпишем, и добро пожаловать, — хмыкнул он, закрывая антиграв и бодрой походкой направляясь к подъезду ближайшего дома.

Я не спешил за ним. Встал рядом с машиной. Вздохнул несколько раз, приводя мысли в порядок, и покрутился на месте, охватывая взглядом округу. Как учили.

Переключиться на работу сразу не вышло. Сначала взгляд был замылен, и скользил по сторонам, ни за что не цепляясь. А вот всякие мысли пытались пролезть в голову и отвлечь. Вздохнул ещё несколько раз, и вошёл в изменённое состояние сознания. Так проще.